Никто и не ждал, что Грейс станет работать в пятницу накануне свадьбы. Никто, прямо скажем, ей просто не дал бы этого делать, вне зависимости от ее личных желаний.
На столе возле ее печатной машинки лежала бутоньерка из гардений, упакованная в целлофан, – подарок мистера Этвуда, ее начальника, – и в отдельном конверте, в качестве дополнения, – подарочный сертификат из универмага «Блумингдейл» на десять долларов. Мистер Этвуд был особенно галантен с тех пор, как Грейс поцеловалась с ним на вечеринке по случаю Рождества, и теперь, когда она зашла поблагодарить его, он стоял сгорбившись и рылся в ящиках своего рабочего стола, сильно краснел и старался не смотреть ей в глаза.
– Ой, да что вы, Грейс, тут и говорить не о чем, – пробормотал он. – Мне очень приятно. Кстати, вам не нужна булавка, чтобы приколоть эту штуку?
– Булавка есть в комплекте, – ответила Грейс, приподняв руку с бутоньеркой. – Видите? Очень красивая, белая.
Он весь сиял, наблюдая, как она прикалывает цветы к отвороту жакета, повыше. С важным видом прокашлявшись, он выдвинул столешницу для письма и приготовился начать диктовку. Оказалось, что работы немного: всего два коротких письма, – однако не прошло и часа, как Грейс заметила, что он передает в машинописный отдел стопку диктофонных цилиндров, и поняла: ей делают одолжение.
– Это очень мило с вашей стороны, мистер Этвуд, – сказала она, – но я думаю, что вам следовало нагрузить меня работой в том же объеме, как и…
– Да бросьте, Грейс, – возразил он. – Замуж выходят раз в жизни.
Девушки тоже суетились вокруг нее, толпились возле рабочего стола и хихикали, снова и снова просили показать им фотографию Ральфа («Ох, какой очаровашка!»), а руководитель отдела нервно поглядывал на них, не желая портить им праздник, но несколько переживая, потому как день был все-таки рабочий.
В обеденный перерыв в баре «Шрафтс» устроили традиционный маленький праздник – на девять женщин и девушек, у которых головы пошли кругом от непривычных коктейлей; цыпленок по-королевски остывал, а вся компания забрасывала невесту воспоминаниями о былом и добрыми пожеланиями. Ей снова преподнесли цветы и еще один подарок – серебряную конфетницу, на покупку которой сбросились втихаря.