И вдруг заметив стройную девчонку, член в брюках ощутимо напрягся, и это с учетом того, что он даже не видел ее лица. И еще более странно, что не минуло и часа после жаркой встречи с Жанной, красивой длинноногой девицей без комплексов и внутренних тормозов.
- Бля, - выругался мужчина, изрядно смутив и напугав приходящего бухгалтера, женщину лет тридцати пяти с тонкими губами и солидной комплекцией, затянутой в обтягивающем платье, которое было мало в лучшем случае на размер, а то и на два. Она недоумевающе поджала губы, превратив их в едва заметные ниточки, и уставилась в директора укоризненным взглядом из-под толстых стекол очков. И вдруг этот самый взгляд Натальи Сергеевны неожиданно загорелся, крылья носа взволнованно затрепетали, и она подалась всеми телесами вперед, ближе к нему. Артур нехило опешил от столь неадекватного поведения дамы, а заметив, на что нацелен алчный взгляд, предпочёл ретироваться вместе с креслом в надежные недра дубового стола.
- У нас новенькая? – показательно-равнодушным тоном уточнил у хищно следящей за его передвижениями женщины. Мысли ее витали явно в другой плоскости, поэтому вопрос пришлось повторить, прежде чем главбухша очнулась, пришла в более-менее адекватное состояние и в глазах просветлело.
- Да, день назад взяли на стажировку. Но я еще ее не оформляла, если вы Артур Геннадьевич, против, сегодня же уволим, - и бухгалтер застыла в ожидании приказа.
Интуиция, которая никогда не подводила мужчину, именно благодаря ей, уму и чрезвычайной работоспособности ему удалось из ничего выстроить свой солидный бизнес, вопила согласиться с предложением и уволить девчонку к чертовой бабушке.
Вспомнил первые деньги, заработанные в одиннадцать лет. Он тогда накупил на подаренные крестным на день рождение деньги жевательных резинок на базе и сбыл бабушкам-торгашкам на рынке. Как он обрадовался этим нескольким рублям прибавки, с гордым видом подошел к матери и отдал все до копейки, ожидая похвалы. Но отец, который присутствовал при этой сцене, покраснел от гнева, сорвал ремень и отхлестал его по заднице.
- В семье Орловых не было и не будет торгашей, - приговаривал, раз за разом стегая ремнем не издающего ни звука сына. А тот прикусил губы до крови, но не позволял себе крика или мольбы о помощи. Неизвестно чем бы закончилась экзекуция, если бы не мать, буквально вырвавшая мальчишку из рук разгневанного отца.