На Печоре скорее всего была именно такая производственная текучка (как и сегодняшние ремонты, когда отменяют электрички). У меня уже нет было времени обходить стройку, как у моста через Усу, когда я еще не ходил в школу и детей моего возраста не было. Здесь, в Кожве мы жили в большом старинном поселке, где у самого леса была большая школа, пристань, затон, рыболовецкий совхоз. У меня много сверстников. Как всегда, в провинции дети сбивались в разновозрастные компании, в которых проводить время с утра и до вечера было очень интересно. Мои воспоминания о жизни в Кожве мало связаны непосредственно со стройкой. Быт в Кожве мало зависел от зоны. Были обыкновенные магазины, столовые, бани, медицинские пункты, железнодорожная станция. Но жизнь и обстановка, в принципе, мало отличались от жизни на Усе. Местные жители жили очень бедно и скромно, особенно рядовые работники местного хозяйства. Мало у кого было в доме такое количество книг, одежды и предметов обихода, как у нас дома. Служащие Гулага, в том числе специалисты из числе заключенных, жили материально лучше местных. Сказывалось наличие спец. снабжения. Я мог утащить из дома курево. Мои дружки нет. У многих не было отцов. Местные дети были плохо одеты. Но все прекрасно бегали на лыжах, были на ты с лесом и рекой. Умели делать в своем доме все. Девятилетние пацаны похожи на маленьких мужиков. Я таскался с ними везде и лишь один раз упал с крыши старого вагона и сильно ушибся. Помню, как один раз мы поработали на разгрузке вагона. Мужик из сельпо нанял нас разгружать соль. Она была расфасована в небольшие плотные мешки весом килограммов 10. Мешки надо сбросить с платформы и уложить в кучки на обочине. Как всегда простои вагонов были недопустимы. За работу мужик разрешил нам взять из порвавшихся мешков соли сколько унесем. Я насыпал соль во все карманы и даже в сапоги. Дома меня похвалили, так как соль была в дефиците.
Скоро я понял, почему соль была в добротных мешочках. Это была очень качественная соль. Это доказали наступившие вскоре события.
Как—то в сентябре, поздно вечером, на реке появились огни. Много огней. Это были лодки с «козами» – железными решетками, закрепленными на носу. В козах ярким желтым пламенем горело «смолье» – наколотые на кубики просмоленные части вершин сосен. На носу стоял человек с острогой, на веслах второй. Начался осенний ход печорской семги. Все работоспособное население совхоза было на реке.