– Стихи, – говорю я и окончательно прихожу в себя.
– Ну ты даешь, – удивился Чот. – Я так и подумал, что ты стихи во сне сочиняешь. Слышу что-то такое про осень.
– Нет, это не мои стихи.
– Да?
– Одного поэта девятнадцатого века. Скоро мы приедем?
– А мы уже приехали. Выходите, пожалуйста, сэр! Ну, как вам здесь нравится?
Передо мною, насколько мог охватить взгляд, неожиданно открылась замечательная панорама среднерусской природы, достойная кисти живописца. И не только любителя. Это был заповедный уголок природы, вдоль и поперек исхоженный человеком, но тем не менее не потерявший своей первозданной красоты. Я невольно залюбовался лесом.
«Как жаль, – подумал я, – что не захватил с собою фотоаппарат. Возможно, некоторые из моих фотоснимков попали бы на городскую выставку, и, чем черт не шутит, я даже получил бы за них одно из призовых мест».
К сожалению, мудрые мысли, как и добрые поступки, приходят к нам поздно.
И все же надежда оставалась. Если нельзя заснять природу, всегда к вашим услугам карандаш и блокнот. И всегда имеется возможность рассказать о ней.
Деревушка, которая была недалеко от нас, носила звучное название Уткино, что соответствовало действительности. Вблизи от нее в низине находилось небольшое болотце, с которого то и дело взлетали в серое октябрьское небо дикие утки. Это место меня сильно притягивало. Мне хотелось посмотреть на этих вольнолюбивых красивых птиц поближе. И в то же время это болотце меня чем-то отталкивало и пугало-тогда я еще не понимал чем.
По имени деревушки прозывался и детский санаторий, который уютно расположился поблизости, – всего в двух километрах от того места, где мы с Чотом остановились. Санаторий, бывший барский дом, стоял значительно выше деревни, и до него нужно было тяжело подниматься по крутой, густо заросшей жимолостью горе. Деревня, естественно, находилась в низине, и только церковь Николая Угодника с очень высокой колокольней хорошо просматривалась с любой стороны.
– Нравится здесь? – спросил Чот.
– Еще бы! Классная местность!… А где же все? Где девчонки? Тут же никого нет. Может, ты меня не туда привез? Мы не заблудились?
– Да нет, именно туда куда надо. Я и сам удивлен, что их здесь нет. Мы же договаривались на шесть часов.
– Так где же они?
Глаза Чота беспокойно забегали, как у вора, уличенного на месте преступления. В первый раз в жизни я видел его таким растерянным и нервным. Что-то должно было случиться из ряда вон выходящее, чтобы он почувствовал себя, словно подвешенным над землей. Что бы он, этот привыкший командовать и верховодить еще в детстве всеми мальчишками нашего двора, мог чувствовать себя так неуютно и скованно от одного моего невинного вопроса? Чудес на свете не бывает. Но после того, что я прочел у него на роже, невольно в них поверишь. А может, это мне предупреждение?