Представив на миг эту картину, Ленский почувствовал, как волна искреннего смущения пробежала по коже. Разве виноват бедняга в том, что имеет такую нелюдимую внешность? Конечно, и люди постарались, и он сам, но, все-таки, основное-то он получил от природы.
Все это мигом пронеслось в голове и, подняв глаза на того, о ком думал сейчас, Ленский с удовольствием отметил, как дрогнуло что-то в лице у него, как неожиданно смягчился настороженный взгляд, растаяла напряженная скованность фигуры. Подействовало! Ленскому захотелось рассмеяться, но это уж точно было бы лишним в этой ситуации, и он привычно подавил подступающее к горлу щекотливое возбуждение.
Что ж, первый опыт оказался удачен, но не надо обольщаться, угроза, исходящая от «пахана», немного сгладилась, но сам-то он никуда не делся. Бесспорно, обаяние – самый безотказный способ сбить недоверие, но, что будет дальше? Еще неизвестно, чего можно ожидать от этого персонажа.
Краем глаза Ленский заметил, что и второй, в маске, тоже как-то сразу подтаял, открылся, глаза его растерянно метнулись по комнате. Значит, все-таки, он – ведомый! Почему же тогда играет он?
Ленский мысленно взъерошил ему слегка курчавые волосы, торчавшие из-под маски, пустил в его сторону поток дружелюбного интереса. Кто ты? Зачем здесь? Ну, да ладно, в процессе разберемся. Пора начинать!
Он приветливо и звучно проговорил:
– Здравствуйте, господа! Я рад приветствовать вас в нашем клубе!
Они по очереди (первым был, как и следовало ожидать, «пахан») подошли и пожали ему руку.
– Так вы и есть тот самый «маэстро»? – Ленский услышал едва различимую иронию в голосе игрока.
Так, значит, он не совсем подавлен? А с другой стороны, как может заведомо несвободный человек играть в карты? «Исполнителю» нельзя без импровизации. Или все это – и есть часть образа, который он будет эксплуатировать в продолжении игры?
Скоро, конечно, для Ленского не останется никаких загадок, но пока настороженность не отпускала его из своих колючих пальцев, раз за разом вспыхивала микроскопическими импульсами тревоги. Иди ты к черту, старый перестраховщик!
Он гостеприимно повел рукой.
– Проходите, господа. Располагайтесь, прошу вас.
С рассеянным видом, радушно улыбаясь, так, словно на лице не было маски, Ленский наблюдал, как гости рассаживаются по своим местам. От него не укрылись ни излишняя суетливость, с которой уступил дорогу «секунданту» «игрок», ни то, что тот принял это, как должное.