Сначала неохотно, а затем все более и более воодушевляясь, поддерживаемый смешками и репликами из строя, Вовка рассказывал всем о приключении на пляже. Впрочем, энтузиазм его не мог заменить ораторского искусства, и стоящий рядом Олег Львович то и дело недовольно морщился.
– Ну, что ты мямлишь, Каменев! Повторяй за мной, – не выдержал, наконец, педагог, и Вовка, не в силах сдержать расплывающуюся по лицу идиотскую улыбку, выговаривал за воспитателем заумные, и оттого еще более смешные, слова:
– Но мы не знали об особенностях пищеварения нашего товарища, и поэтому…
Его речь тонула в хохоте. Хохотали все. Те, кого еще совсем недавно Женька считал своими приятелями, девчонки, и среди них, конечно, Ленка Грушкова, ребята из других отрядов, привлеченные шумом. Хохотали, отворачиваясь, даже оба Львовича, старавшиеся, впрочем, соблюдать приличия.
Женька стоял молча, едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться, весь красный от бешенства и стыда. Только теперь он понял, что все это – гнусная издевка, хорошо продуманная и специально растянутая во времени, чтобы зрители смогли, как следует, насладиться.
– … И вот потому, что Женя Ленский живет в одном корпусе со мной, я, Каменев Владимир, получаю три наряда вне очереди, – задыхаясь, повторял Вовка глумливые слова, заглушаемые взрывами хохота.
Слезы жгли глаза. Стараясь не выдать себя, глядя под ноги, Женька вышел из строя, спотыкаясь, побрел к лесу. За спиной он слышал какие-то крики, кажется, его звали обратно, но он, не оборачиваясь, только дернул плечом. Никто и ничто не заставит его вернуться. Он не будет участником этой мерзкой, вульгарной комедии, организованной двумя взрослыми, которым он доверял и чьим вниманием дорожил.
Отойдя подальше, туда, где заканчивалась сетка-рабица, обозначающая границы лагеря, он сел на ствол поваленной сосны и задумался.
Уже не в первый раз он приходил сюда. Место это он обнаружил случайно, блуждая по лесу в поисках ягод. Здесь, прямо под упавшей сосной, расположился небольшой, аккуратный муравейник, заселенный черными муравьями, и Женя мог пропадать здесь часами, изучая законы, на первый взгляд, хаотичного движения внутри этого маленького государства. Иногда он набирал в спичечный коробок несколько муравьев из рыжей колонии и выпускал их внутрь «своего» муравейника, наблюдая, как мелкие, но более многочисленные черные аборигены расправляются с рыжими пришельцами.