Над одной из камер, находящейся в самом углу помещения, горела цифра «1». Со звуком пара, вырывающегося из утюга, двери камер открылись и люди с оружием стали по одному, а то и вместе, говорить:
– Видите свое имя над камерой? Подходите!
Все с опаской потянулись к своим камерам. Одна женщина пожилого возраста осталась стоять на месте. – Чего застыла? Живо подошла к своей камере! – на все помещение закричал заметно нервничающий охранник.
Я плохо вижу, сынок, – тихонько произнесла старушка – сейчас достану очки, подожди-ка. Женщина полезла во внутренний карман своего пиджака.
– Стоять! Не шевелиться! – солдат нацелил лазер прямо в лоб старушке. – Как твое имя? – Люсиль Трейси – ответила бабушка и цифра на ее ошейнике тут же сменилась на 2. – Сука! – он отвесил ей звонкую пощечину. – Не то имя! Номер! Твой номер! – атмосфера накалилась до предела. – Перв… То есть Вторая Т-Л-С. – произнесла сквозь слезы женщина.
Солдат оглянулся по сторонам, пристально посмотрел на все камеры, и видимо, не найдя такой, с уродливой улыбкой сказал:
– Тогда мне очень жаль… – и снял винтовку с предохранителя.
Адам вырвался из плотной опеки своего охранника и подбежал к месту события
– Стойте! Стойте! Прошу… Вон же… Вон ее камера… – догнавший Адама охранник со всего размаху зарядил «герою» стальным ботинком по коленной чашечке, со страшным хрустом нога подогнулась и тело Адама вновь оказалось на холодном металлическом полу.
– Лежать! – кричал охранник.
Другой же охранник не сводил прицела с бабушки, которая закрыв глаза, что-то тихо шептала себе. Это была молитва, Адам услышал ее.
– Ее камера… – превозмогая боль, вторил Адам. – Вон она….
– Заткнись! – кричал охранник, наступив Адаму на колено.
Стиснув зубы Фримен вытерпел и протянул руку с указательным пальцем в сторону камеры бабули.
– Будем считать, что он твой ангел хранитель, – с циничной иронией произнес солдат.
Толкая бабушку прикладом в спину, боец вел ее к камере. Адам, увидев, что его старания не прошли даром, с облегчением вздохнул и опустил голову.
– Встать! – крикнул охранник. – Это последнее предупреждение.
Фримен с трудом поднялся и, хромая, поплелся к камере. Многие люди уже лежали внутри камер и о чем-то говорили с людьми в халатах. Охранники остались снаружи. Камеры были звукоизолированы, потому из них не доносилось ни единого шороха.