А за спиной нет мешка с камнями, лишь легкость.
Истов «Белой птицей»
Чувствуя, что сейчас решается моя судьба, я внутренне подобралась и решила, что подслушивание не входит в перечень смертельных грехов. Хотя, кого я обманываю? Даже если бы он там был, меня бы это ну точно не остановило!
- Госпожу Анну нашли вот, от Гнилушек недалече. Как есть в беспамятстве и потерянности всяческой прибывала, да с Волчком беседовала – между тем уже разговаривала Рина с одним из мужчин.
Он внимательно посмотрел на меня и его спутники тоже. Суровое лицо леди выражало искреннее сочувствие:
- Семин - заступник! Ох и натерпелися же вы, госпожа Анелия, беды! – стоит ли мне сообщать о том, что реакция на ябедничания Рины ожидалась мной вовсе не эта?
И вольное изменение моего имени нимало не затронуло ни одной струны моей души?
- Эээ… так вышло, что… - внятно оформить свои мысли мне удавалось не то, чтобы часто, но сегодня был явный апогей моего косноязычия.
Впрочем, этого и не требовалось. В потоке слов женщины я сумела вычленить главное: в имение, то самое, что являлось конечной точкой нашего с ребятами маршрута, направлялась девочка-сиротка, племянница, вроде бы, владельцев вышеизложенного имущества, несказанно любимая родственниками. Однако до сих пор не навещаемая этими родственниками на протяжении всех двадцати лет жизни нынешней сироты, ставшей таковой при невыясненных для меня на данный момент обстоятельствах.
Имя же этой милой девушки было? Правильно, - Анелия!
Я незаметно выдохнула – ну наконец- то! Некое прояснение! Впрочем, особо расслабляться не стоит! Я снова прислушалась к речи женщины. Оказалось, что ничего важного в процессе своих размышлений пропустить не смогла, точнее, просто не успела!
Охи, ахи и сопливые радостные восклицания по поводу моего возвращения не прекращались. Несколько раз был, помянут некий Семин - заступник, очевидно, какое-то божество местного пантеона.
Стараясь согласно мычать и печально всхлипывать в нужных местах, я, с делегацией купно, продвигалась вперёд. Оказывается, что мы стремимся попасть перед очи любящих родственников.
«Ага, Корсак жаждет лицезреть» - первый испуг от встречи с местным населением, ярким представителем которого являлась словоохотливая дама по имени Лиляна, прошёл, и я смогла более трезво смотреть на вещи.