-
То есть не от тебя?! - позволила вяло возмутиться я. - Уже подъезжаем!
И
действительно, как памятник фиговым
родственникам, возле дверей в квартиру стояла Сонька в сопровождении
моей племянницы и собственной дочери Лизаветки. Пяти лет от роду и такого же
количества лет постоянной изжоги у её родителей.
-
О, и полудурок твой тоже здесь! - поприветствовала любимая родственница
Виталика.
-
Добрый вечер! Соня! Лиза! - Он был сама любезность. - Если бы ты предупредила
нас немного раньше, мы были бы тебе безмерно благодарны, дорогая!
-
Пошёл в жопу, придурка кусок! - немного невежливо отозвалась София.
- Заходить-то будешь, Соня? - устала ждать на пороге я, поскольку она в
который раз весьма подробно рассказывала Виталию о беспорядочных половых связях
его матери, в результате которых он появился, и о невысоких умственных способностях его отца.
- Нет, не буду! И не собиралась! Мне
надо мелкую тебе подкинуть. На пару недель! Поеду со своими кретинами на
практику. На Байкал.
Вот здесь требуется пояснение. Дело в том, что
Соня являлась преподавателем нашего ВУЗа и в обычной жизни звалась Софией
Ростиславовной. И она, по долгу своей, так сказать, службы, моталась
по стране в бесконечных экспедициях.
В
общем так, это - Лизка, ребёнок, одна штука, это - её припасы.
Мои требования: любить, мыть, быстрорастворимой лапшой не кормить! Всё, чао!
-
Гудбай! - сострил Виталик.
- Хрен дай! - ну уж точно не осталась в долгу София.
" Даа... ничего не меняется" -
подумалось мне.
-
Лиза, что будешь кушать?
- Лапшу! - И действительно, ничего!!
Две
стены и потолок
Антидепрессант
в залог
Мысленно
к виску курок
Да как
он мог? Да как он мог?
А ты ему
секреты в раз
За минуту
сотни фраз
А он с другой, как и с тобой
Совсем
другой, совсем не твой...
Хаммали
и Навои «Птичка»
Проснулась я ранним утром и не по своей воле. Казалось, что нечто
тяжёлое и нервно перебирающее конечностями уселось мне прямо на грудь. Карие
глаза с золотистыми искорками напряжённо вглядывались в моё лицо. Они явно
намекали мне, что я должна проснуться и озаботится о пропитании любимой
племянницы. Мой тяжкий вздох, полный вселенской скорби, не разжалобил милое
дитя.
-
Аня! Ну вставай! Вставай давай! Поиграем, покушаем. Ааааа! Вставай!