До рассвета он управился, только вот надо было ещё как-то и день
продержаться, а бессонная ночь для ослабленного организма - совсем
неподходящая вещь.
- Ганстон, принеси живоцвет.
- Кра?
- Знаю, но что делать? День больше, день меньше - какая теперь
разница? А на алтаре мне нужны все силы.
Магистр достал стакан, налил в него тягучей жидкости из одного
из флаконов и стал дожидаться своего верного помощника. Вот кому
тоже придётся непросто, ведь переподчинение - штука болезненная и
неприятная, но ворон доверял своему хозяину, демонстрируя
готовность пройти и этот обряд.
Как же я сладко спал этой ночью! Сытый желудок, выпитое вино и
отсутствие ранних криков сделали меня счастливейшим из
смертных.
Встав с постели, я отодвинул серую штору, впуская в комнату
солнечный свет.
Ничего себе я поспал! Солнце уже высоко стояло над
горизонтом.
Мне стало неловко. Ведь новый хозяин явно не хотел иметь у себя
в подручных лодыря, а я вот таким образом начинаю свою службу.
Отблагодарил за добро, ничего не скажешь...
Я осмотрел комнату в поисках одежды, и моя совесть снова подала
сигнал. Новенькие вещи лежали аккуратно сложенные на стуле возле
кровати, рядом стояли сапоги из настоящей кожи.
Неужели это теперь моё навсегда?
Недоверчиво покрутив головой вокруг, я начал торопливо
одеваться. И так много времени впустую потратил.
- Кар! - на подоконнике появился ворон.
- Господин Ганстон, доброе утро, - вежливо поздоровался я, ворон
склонил голову.
До чего же умная птица! Но иначе и быть не может. У такого-то
хозяина.
Вчера я как-то не раздумывал о том, куда меня забросила судьба,
слишком много впечатлений было, а вот сегодня сразу же вспомнилось
главное: мой учитель - серый маг. Серый! Это где же видано
такое?
- Ромин, ты готов? - едва я успел застегнуть последнюю пуговицу,
в комнату вошёл хозяин.
- Да, магистр Арониус, - я склонил голову, приветствуя мага.
- Хорошо, сейчас я тебе покажу кухню, а потом уже и другими
делами займёмся.
Меня прошиб холодный пот. Это что же, из-за моего сна и хозяин
до сих пор голодный? Совсем не так хотел я начинать своё
ученичество. А самое неприятное заключалось в том, что магистр не
кричал на меня, не выказывал неудовольствия, будто я вовсе ни в чём
не виноват. Лучше бы уж стукнул чем-нибудь!
Но каково же было моё удивление, когда на кухне я увидел горячий
завтрак, приготовленный для меня. Я еле удержался на ногах, моё
сознание никак не могло объяснить действия магистра.