– Скажи, мальчик, а как называется твоя школа и по какому адресу она расположена?
– Начальная школа у Бранденбургских ворот по адресу Вильгельмштрассе, 52.
– Разве там есть школа? Помнится там было здание министерства, которое сильно разбомбили эти английские свиньи!
– Простите, я не понял про свиней… Но министерство поблизости с моей школой действительно есть.
– Министерство авиации, надеюсь? – с надеждой спросил Гитлер.
– Нет. Рядом с моей школой – буквально дом к дому- расположено министерство продовольствия и питания. А министерство военной авиации было там раньше, во время Второй Мировой Войны. Я даже знаю, что командовал этим министерством такой то-о-лстый дяденька по фамилии Геринг и что был он рейхсмаршалом.
«Почему был?! Ах, да! Я же сам недавно лишил Геринга всех чинов и запретил выезжать на линию фронта, чтобы он не сеял там панику!!!»– подумал про себя Гитлер, спросив вслух:
– Откуда ты знаешь про Германа Геринга?!
– Что именно я знаю про него?! – переспросил мальчик.
– Откуда ты знаешь, что он был в недавнем прошлом рейхсмаршалом авиации?
– Я видел имя и звание господина Германа Геринга на табличке, рассказывающей об истории улицы, на которой стоит наша школа, – ответил ребенок.
«Я кажется что-то упустил за всей этой суетой! – ужаснулся Гитлер, – Настоящие борцы, как я только что узнал, не опускают руки даже в осажденном русскими городе! Они работают и борются, они воспитывают население и, самое главное, они воспитывают детей! Интересно, чья это инициатива – ставить таблички возле места работы выдающихся деятелей нацистской партии?! Этих людей надо поощрять!» – подумал восхищенно Гитлер, и тихо задал вслух вопрос, который давно его волновал:
– Где ты родился, мальчик?
– В Берлине. Я – берлинец, – с гордостью ответил мальчик.
«В самом деле, – подумал Гитлер, – В отличие от меня, так и не сумевшего отучиться от венского диалекта, этот мальчик говорит на настоящем берлинском диалекте! Удивительный, высокообразованный ребенок! Настоящий берлинец!»
– Как тебя зовут, мальчик?
– Иван.
– Ты шутишь, мальчик?! – почти в полуобморочном состоянии спросил Гитлер и потерял сознание, видимо, не выдержав такого нервного напряжения.
А Иван просто прикрыл на мгновение глаза и, открыв их, опять оказался в школьном дворе. Он взглянул на свои часы. Они показывали по-прежнему 14 часов, 14 минут и 14 секунд. Пятница. Солнечно. Берлин. 21-й век.