Она будет жить не в фамильном дворце вместе с семьей брата Дмитрия, а отдельно, с Александрой и детьми, в Красном доме, – там, где раньше останавливался Пушкин. Так уж случится, что у Натали с женой брата, Елизаветой Егоровной, сложатся непростые отношения. И виной тому будет явное недоброжелательство последней к вдове поэта.
Дмитрий Гончаров – сестре Екатерине Дантес:
«Живут (сестры) очень неподвижно… Натали чаще грустна, чем весела, нередко прихварывает, что заставляет ее иногда целыми неделями не выходить из своих комнат…» Наталия Николаевна полностью посвящает себя детям, они – ее спасение. И она – самая нежная и заботливая мать на свете.
Софья Карамзина – брату Андрею Карамзину:
«…На днях я получила письмо от Натальи Пушкиной… Она кажется очень печальной и подавленной и говорит, что единственное утешение, которое ей осталось в жизни, это заниматься детьми…»
Не избежать ей и новых тревог. В мае 1838 года серьезно заболел трехлетний Гриша, и Наталия Николаевна уезжает с ним в Москву.
Наталия Пушкина – брату Дмитрию Гончарову:
«…Я здесь уже несколько дней из-за здоровья Гриши… Я здесь только для того, чтобы посоветоваться с врачами, никого не вижу, кроме них, и нахожусь в постоянной тревоге».
Сестры живут почти затворницами, не позволяя себе никаких, даже самых невинных развлечений. Грустным свидетельством тому совместное письмо Александры и Натали, адресованное в эльзасский городок Сульц.
Наталия Пушкина – сестре Екатерине Дантес:
«Мы точно очень, очень виноваты перед тобою, душа моя, давно к тебе не писали, разные обстоятельства были тому причиною… М-м Сиркур поблагодари за память…, услугами ее пользоваться не можем, ибо мы из черных шлафоров не выходим… Двери нашего красного замка крепко заперты…»
Кто знает, скольких душевных мук стоили младшей сестре эти строки! И сколь много в них кротости и такта! Ничем не посмела попрекнуть Катрин, повинную в том, что ныне все наряды приходится ей сменить на «черный шлафор»…
Одно из немногих утешений Натали в те годы – чтение (благо в Красном доме – богатейшая фамильная библиотека). Но многие книги прочитаны и перечитаны не единожды, и она просит друга покойного мужа Павла Воиновича Нащокина выслать ей все сочинения Бальзака.
Наталия Пушкина (ее строки приводит в своем письме Софья Карамзина):