– В определенном смысле, да. В бомбах создают специальные условия, чтобы процессы шли очень быстро, у нас же скорости изменений маленькие… Но тем не менее тот факт, что на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС процесс пошел на «мгновенных» нейтронах – катастрофа! Это огромное энерговыделение, разрушение активной зоны, взрыв, выброс, паро-циркониевая реакция, образование водорода и серия новых взрывов…
– Значит, атомный реактор «перешел» в атомную бомбу?
– В очень-очень «медленную»… К сожалению, образные сравнения грешат неточностями…
– Тогда очень боялись сказать правду, то есть назвать аварию «ядерной». Неужели это было не ясно?
– Специалистам уже через несколько дней многое стало понятным, иное дело: у нас не было опыта борьбы с такой аварией, и его пришлось приобретать в очень суровых условиях.
– Значит, для вас Чернобыль это…
– …Страшная трагедия! Это самая крупная авария в атомной энергетике.
– Психологически?
– Не ищите иных слов! Это великая трагедия, растянутая по времени…
– А что такое уроки Чернобыля для вас, специалистов?
– Безопасности нужно уделять внимание каждый день! Это главный урок. Безопасность – доминанта нашей жизни.
– И это реально сегодня?
– Сейчас это есть, стало нормой. До Чернобыля, к сожалению, наше понимание было недостаточно глубоким. Некоторые воспринимали АЭС как обычные энергетические объекты.
– Казалось бы, все, кто прошел Чернобыль, должны бы стать противниками атомной энергетики – ведь там мы насмотрелись всякого. Почему же этого не происходит?
– А разве вы не знаете ответа на свой вопрос?
– Я хотел бы услышать ваш…
– Мы понимаем, что там произошло. Возможно, такое заявление и «нескромное», но пусть меня простят, но мы, профессионалы, понимаем, что там произошло и какие меры были приняты для того, чтобы такое исключить. Это понятно.
– Вы рассмотрели «лицо дьявола» и теперь знаете, как он выглядит и как его укрощать?
– Вынужден вновь повторить, что любые образные сравнения грешат неточностью… Мы понимаем происшедшее в Чернобыле в деталях, до тонкостей… В Армении одна из моих дальних родственниц – она работает в детском саду – говорила мне, что правильно закрыли Армянскую станцию. Я убеждал ее: это должны решать профессионалы, нужно иметь убедительные аргументы, чтобы принимать те или иные решения. Она прекрасная воспитательница детей, но она ничего не понимает в ядерных реакторах. Почему мы должны ее вынуждать принимать решения о судьбе АЭС через «всенародный референдум»?.. И Чернобыль не изменил нашего отношения к атомной энергетике именно потому, что пришло четкое осознание как пройденного в этой области пути, ошибок и достижений, а также оптимального и безопасного движения вперед.