В боковом зеркале мощной иномарки было хорошо видно, как
автомобиль Гарманова, словно брошенный в жерло мощнейшего урагана,
сделал с десяток смертельных переворотов, засыпая трассу битым
стеклом и кусками кузова. Последний переворот получился особенно
эффектным: прежде чем окончательно рухнуть на асфальт, машина
вспыхнула и, уже полностью объятая пламенем, замерла у обочины,
разбрызгивая горящие молекулы металла и человеческой плоти в ночное
небо. Водитель иномарки не стал дожидаться финала дорожной драмы:
все было понятно и так. Черный дым от пылающего автомобиля
постепенно уменьшался в размерах, стрелка спидометра неумолимо
двигалась к отметке 170. Магнитола на некоторое время замолчала и,
издав ряд металлических звуков, как блестящий язык, выплюнула
краешек компакт-диска. Рука с отсутствующей фалангой безымянного
пальца сменила диск, и удаляющуюся от места смертельной аварии
машину наполнили звуки классической музыки...
Похороны Гарманова прошли без лишнего шума и были весьма
немноголюдными. Присутствовали немногочисленные друзья Константина
и часть редакции сайта, где трудился журналист. Главный редактор
смог уделить всего несколько минут прощальной церемонии, произнеся
короткую и весьма сухую речь, он не стал дожидаться окончания
ритуала и, оставив на месте своего заместителя, быстро удалился,
сославшись на важную встречу. Вернувшись через пару часов в свой
кабинет, он вызвал зама к себе.
- Как там все прошло? - главный редактор включил монитор и ввел
пароль, - долго все были?
- Нет! Все достаточно быстро закончилось. Истерик ни у кого не
было, - заместитель придвинул к столу руководителя стул,
приготовившись сесть, - ты же знаешь Костю, он был весьма
своеобразным человеком. К нему даже ни одна из его «бывших» на
похороны не пришла.
- Мы все в чем-то своеобразные люди. Не садись, не садись, -
руководитель жестом остановил мужчину, - принеси мне все его
бумаги, я буду ждать.
Папки и исписанные тетради Гарманова почти полностью заняли
коробку из-под монитора. Сгибаясь под тяжестью груза, заместитель
главного редактора спиной открыл дверь в кабинет шефа. Тот поднялся
с места и показал, куда поставить бумаги, жестом попросив вошедшего
задержаться. Вынимая из коробки тетради и папки, он пролистывал
несколько первых страниц, закрывал и откладывал в сторону, а на
довольно толстой папке задержался, разглядывая первую страницу. На
листе бумаги в клетку черным маркером были написаны девять фамилий,
обведенных красными кружками. Пролистав несколько исписанных
страниц вперемешку с вклеенными газетными вырезками, главный
редактор вернулся к первому листу.