«…Однажды ветер принес аромат полевой ромашки, загадочный и мягкий, с едва уловимым терпким оттенком. Это был аромат пушистой пряди волос, такой же мягкой, переливающейся волнистыми завитками. Его взбудораженное воображение рисовало картину одну заманчивее другой. Он погружался в волшебное облако волос и, упоенный его ароматом, уносился вдаль по горячей тропинке желания. Ее волосы сводили его с ума своим шелковистым отливом и, едва прикасаясь к щекам, в его воображения будили ответную нежность. Они манили его в неизведанное, они будоражили в нем до сих пор незнакомое ощущение, острое, пронизывающее все его существо. Потом до его ноздрей долетел смешанный аромат лесных ягод, который слетал с ее губ. Этот аромат исторгал такой жгучий соблазн, что щеки загорались чувственным огнем, а его самого несло в неудержимом потоке над джунглями, над осознанием себя, над бренным бытием. Когда он возвращался из своего путешествия, сердце его все еще билось в учащенном ритме, и ему требовалось немало времени, чтобы осознать себя».
Как и все предыдущие, в том числе и поэтические, произведения Лианы Мусатовой, роман «Танец обсидиановой бабочки» – не из серии легкого, занимательного чтива. В то же время, как и подобает истинному, талантливому литератору, Мусатова не стремится подменять философию бытия своих героев излишней, нарочитой заумью. В том-то и дело, что, в конечном итоге, весь внутренний мир ее героев оказывается сотканным из той глубинной житейской мудрости, ради которой только и стоит создавать свои произведения писателю, уже в полной мере познавшему тот по-настоящему… настоящий, реальный, неким техногенным безумием инфицированный, мир…
Богдан Сушинский, писатель, академик, профессор, литературовед.
Чудеса не противоречат природе, они противоречат лишь тому, что мы знаем о природе.
Святой Августин
Что было, то и будет, и что творилось, то творится, и нет ничего нового под солнцем.
Книга Экклесиаста (пер. И. М. Дьяконова)
«Они (первые люди) были наделены проницательностью; они видели, и их взгляд тот час же достигал своей цели. Они преуспевали в видении, они преуспевали в знании всего, что имеется на свете. Когда они смотрели вокруг, они сразу же видели и созерцали от верха до низа свод небес и внутренность Земли. Они видели даже вещи, скрытые в глубокой темноте; они сразу видели весь мир, не делая даже попытки двигаться, – и они видели его с того места, где они находились… Они исследовали четыре угла неба, четыре точки неба, свод небес и внутренность Земли».