Жил там в стороне, на краю земли этого королевства пахарь. Услышал он, из-за чего происходит разлад и беспорядок на их земле, и пошёл к королю. Собрались все министры и замминистры, помощники и их помощники, помощники этих помощников и их помощников, в общем, в тронном зале негде было яблоку упасть. Сам монарх на троне восседал.
– Ну, – спрашивает король, – ты, говорят, знаешь, почему крокодилы не летают. Говори. Мы тебя слушаем.
Тот отвечал:
– Они не летают потому, что не могут летать. Порода у них такая!
Потом особо приближенные к венценосному столу утверждали, что слова пахаря «его порода» особенно понравились ему. Ведь он и сам был из породистых. Он так думал. И снова все с этим соглашались. Пахарю предложили портфель министра и стать министром над всеми министрами в главном министерстве, но он отказался. Вернулся пахарь на край земли их королевства и стал заниматься тем, чему был научен. Он знал, когда начинать пахать и когда сеять, как урожай собирать, в снопы складывать, молотить и веять, на мельницу везти, в муку перемалывать и тёплый душистый каравай печь. Всему этому он научился сам. А что же король? Написали указ «Впредь, что бы все знали, – крокодилам не летать. С колокольни их не сбрасывать, книги не писать, учённую степень кто на этом заработал – снять. Указ № 12354». Правда, картины оставили, уж очень монарх там красиво получился.
История утверждает, что отошёл от дел наш король на 576341 указе. Умный был монарх, деятельный. Вот такая история. Хочешь верь, хочешь нет, но история-упрямая штука. Вот так вот!
Стойки, стойки, стеллажи, большие и маленькие, высокие и не очень, со всякими предметами. Всё сверкает. Приходи, бери, всё твоё. Только заплати – и всё твоё!
В этом огромном магазине есть всё, что человеку надо для жизни – вода, еда; люди, снующие туда-сюда, ходят, что-то обсуждают, решают какие-то свои-чужие проблемы или просто праздно шатаются. Кругом реклама. Телевизоры, билборды зазывают, кричат, что у них их продукция лучше, а та – нет, та – неинтересная, не практичная. И вообще-то «ширпотреб» по-народному, значит.
Здесь же спят, рожают и умирают. Огромный магазин. Всё время звучит музыка – монотонная и уже всем приевшаяся, современная: «бум, бах». Бывало-редко-включали иную-музыку-классическую, некоторые называли её музыкой души, но многим – остальным – она не нравилась, потому что была несовременной. Там пляшут, там смотрят, там просто скучно проходят мимо, ничему уже не удивляясь. С экранов огромных телевизоров радостные лица говорят, как хорошо живётся и другие, печальные лица о том, как всё плохо: в Арктике выпал снег, у кого-то что-то украли, подорвали, сняли. Люди слушали, ужасались, мучились и радовались: уже будет о чём поговорить, будет чем время занять. А кто просто говорил: «такое уже было, нам неинтересно».