Самый простой и логичный выход –
попробовать войти в портал. Только вот я не уверен, что, жив
останусь после этого. Если этот камушек стоит в моём времени, что
вполне может быть, так как я исследовал едва ли одну десятую часть
болот, то возможно он единственный полноценно работающий. А что
если, после удара молнии, работа поврежденного Сусловым портала не
возобновилась? Что если он опять потух и сейчас это просто
заваленный мусором камень? Ну а даже если заработал, нельзя
забывать о том, что он повреждён и работающая поверхность «пелены»,
представляет из себя маленький треугольник, который меня целым и
здоровым обратно не пропустит. Он конечно вспыхивал раньше, время
от времени, увеличиваясь в размерах, но кто даст гарантию, что я в
эту «вспышку» удачно попаду? Нет, идти в портал это не выход. Нужно
точно определить, моё это время или нет. Если моё, то всё отлично,
стоит только добраться до суши, а там я не пропаду, и рано или
поздно смогу вернуться домой. А вот если я в другом времени… Тогда
я вернусь сюда, и пройду в этот чертов портал!
По всем приметам, время года сейчас
тоже самое, что и раньше. Лето на дворе. Возможно, как-то можно
определить временной период по звёздам, но для этого надо быть
профессиональным астрономом. Я же по звёздам только стороны света
могу определить. Этот вариант не подходит. Хотя… В том времени, в
котором я жил последние три года, уже есть спутники, а их иногда
хорошо видно на ясном, ночном небе. Что ещё? Ждать пока самолет или
вертолёт над болотом пролетит? Ерастова с Изей, хватятся не раньше,
чем через неделю-две, прилетят спасатели и тогда уже станет
известно о моей пропаже. Предположим, что меня тоже будут искать с
помощью вертолётов. Они только в районе острова будут меня искать,
или по всему болоту? Ответ очевиден, они быстро найдут пустую
аэролодку и меня запишут в погибшие, искать дальше они не станут.
Никто даже не подумает лететь в глубь непроходимого болота. Надо
выбираться самому, на берегу станет всё ясно и тогда уже я решу,
что мне дальше делать.
Нужно начинать действовать, но я не
могу. Впал в тоску и не могу думать пока ни о чем, сижу и чуть не
плачу, жалея себя и свои родных. Такого со мной в прошлый раз не
было. Я как-то сразу пришел в себя и начал адаптироваться к
окружающей действительности, ну а сейчас я почти не могу думать от
горя и обиды на свою судьбу. А если я ни когда больше не увижу
Алёну? Сына или дочь свою не увижу, в руках не подержу? Мой ребенок
будет расти без отца, и тосковать даже по мне не будет. Как можно
тосковать и любить человека, которого ты никогда не видел? Только
фото из семейного альбома будут пересматривать раз в год, поминая
меня в дату, назначенную судом. Именно судом, ведь меня обязательно
признают умершим.