Пузатое, точно переспевшая вишня, солнце ныряло в море, явно
предрекая нам такую же участь. Вот-вот должно было стемнеть. В
тропиках с этим быстро – не успеешь оглянуться, вокруг уже ночь.
Похоже, мы не успеем добраться домой до темноты, а, значит,
придется ориентироваться едва ли не вслепую.
– Дотянешь?! – проревел Ог.
– Не знаю! У тебя есть, чем расшевелить этого парня? Мы
снижаемся слишком быстро!
– Работаю!
– Пошевелись, если не хочешь добираться до берега вплавь!
Потянулись бесконечно долгие минуты. Дважды рычание демона почти
стихало, и тогда мы проваливались вниз сразу на несколько десятков
ярдов. Моя спина взмокла от пота, руки затекли, ладони горели, ноги
на педалях высоты стонали от напряжения.
В этот момент в кабине Ога полыхнуло – напарник всадил в доску
одну из своих бесценных рубиновых игл. Орк нашел точку и умудрился
на время замкнуть цепь, создав призрачную Печать. Демон
разочарованно взревел, но к «Ласточке» вернулась прежняя
скорость.
Компаньон показал мне большой палец, я в ответ сделал то же
самое. Возможно, нам не придется принимать соленую ванну. Судя по
сфере – осталось немного. Но горизонт оставался пустым. Никакого
намека на знакомые места – вокруг сплошь неуютное море.
На фоне быстро темнеющего неба появились две точки. Они быстро
приближались, и вот я уже мог разглядеть черные силуэты
«Развратников».
«Ласточку» почтил своим вниманием Патруль – ловцы удачи на
службе у губернатора. Они поравнялись, узнали приметную расцветку
«Шершня», покачали боками, показывая, что отведут к дому. Еще бы им
этого не сделать. За доводку каждого поврежденного стреколета
платят неплохие деньги. Так сказать, принцип «служить и защищать» в
действии.
Один из ловцов пристроился впереди, другой держался позади и
чуть выше. Сейчас меня это даже не нервировало – я был слишком
занят, чтобы думать об их пушках.
Сумерки казались густыми и вязкими, как всегда в новолуние. Мы
продирались сквозь них, словно через густую патоку. Впереди
показались две одинаковые скалы со срезанными верхушками, и я
обрадовался им, словно старым друзьям. До Большой земли осталось
всего ничего.
Мы подходили к Черепашьему острову с севера, со стороны дикого
берега. Здесь на многие мили – сплошные обрывистые морские скалы,
за которыми начинаются невысокие горы, покрытые джунглями.
Поблизости нет пригодных для посадки мест, нам следовало перетянуть
через хребет к южному берегу.