Хотя с разведкой в последнее время
творилось что‑то странное. Уже второй отряд северян задерживался. А
ведь по всем срокам давно должен был вернуться. Командор бесился,
срывал зло на капитанах, а те соответственно на сержантах и простых
солдатах.
Стражник, в отличие от офицеров,
втайне радовался, что десяток, в котором служит рыжий Га‑нор, все
еще гуляет по окрестностям. Лук должен северянину деньги. А с
монетами у него не очень. В последний раз слишком много продул в
кости. Почти все месячное жалованье ушло на раздачу долгов, лопни
твоя жаба! Сейчас в кошельке остался один сол[3] – это не те
деньги, которые согласится принять Га‑нор, а отдавать придется,
северяне народ прямой, коли что не так – сразу в зубы.
Солдат высунулся в бойницу, смачно
плюнул. С надеждой проследил за плевком, мечтая попасть в
какого‑нибудь зазевавшегося олуха, но под стеной, к вящему
разочарованию Лука, никого не наблюдалось. Он в сотый раз за утро
выругался и вернулся к созерцанию окрестностей.
Перед Вратами раскинулся небольшой
городок. Низенькие домики были сложены из круглых камней и глины,
взятой с берегов ближайшей горной реки. В поселении жили семьи
пастухов, торговцев шерстью и искателей серебра. Людей нисколько не
пугало, что они живут на самой границе. Крепость неприступна,
солдаты опытны. Сюда никакие горные племена не сунутся. Они уже не
раз получали по носу и знают, что Врата не взять. Быстрее прогрызть
под горами проход, чем обрушить могучие стены неприступной
цитадели.
В воздухе, несмотря на раннее лето,
пахло легким морозцем. Солнечные лучи окрасили розовым снежные пики
кутающихся в дымку гор. Светило медленно поднималось из‑за
восточных кряжей. Еще минка, и снег на вершинах засиял столь ярко,
что Лук зажмурился и вновь помянул жабу.
Когда стражник открыл глаза, он
увидел, что на пустой утренней дороге показались два тощих мула,
тянущих старенький фургон. С такой высоты тот был не больше ладони,
но Лук никогда не жаловался на плохое зрение и прекрасно разглядел,
что на козлах сидит женщина.
Одета едва ли не в лохмотья. С
виду – настоящее чучело. Воин недоуменно нахмурился. Кто‑то из
поселенцев вздумал направиться в Ельничий брод? До него пятнадцать
лиг. Везти шерсть на ярмарку, устроенную в честь праздника Имени,
глупо. Для успешной торговли следовало выезжать наров на шесть
раньше. Теперь же только зря животин гонять. Если и поспеешь, то к
самому закрытию торговли.