Чай
и правда оказался вкусным. После кафе они поспешили домой. Болтая и хохоча,
даже не сразу заметили сидевшую на скамейке Лиду. Она щёлкала семечки и наблюдала
за молодыми людьми. Егор первый опомнился, подошёл, поздоровался, сел рядом.
Вера же кивнула издалека, и принялась гладить подскочившую собачонку. Та
поскуливала, мела хвостом асфальт и пыталась лизнуть девушке руку.
- Ах,
молодость! Прекрасная пора! Говорят, обаяние важнее красоты… А Верка имеет и
то, и то другое, – сказала негромко Лидия. - Егорка, ты, главное, помни, что
девочки-цыганки выходят замуж только за мальчиков-цыган. Так что дружить -
дружи, но на большее не рассчитывай.
Парень
помрачнел и ничего не ответил.
-
Это традиции и история этого народа. Нравится кому-то или нет. Они такие, - добавила
женщина.
Вернувшись
после больницы в хостел, не могла спать. Едва забывалась сном, как от любого
шороха вскидывалась на постели и принюхиваясь, словно животное. Днём страх
исчезал, ожидание новой беды притуплялось, а ночью снова инстинкт
самосохранения брал верх. Другие так не реагировали. А вот она, испытавшая в
детстве сильнейший стресс, связанный с пожаром, тяжело переживала это событие в
хостеле. Казалось, что тот, кто устроил возгорание, может его повторить. Хотя
пожарные тогда сказали, что, скорее всего, дело было в неправильно
смонтированной проводке. Но хоть она и понимала это умом, а всё равно сознание
не давало расслабиться. Ночью она оставалась один на один со своими детскими страхами,
и они побеждали. Теперь они начали терзать Веру с новой силой. Кажется, всё в
прошлом, отболело, зажило, рана затянулась тонким розовым шрамом. Но стоит
снова оказаться в ситуации, хоть немного похожей на ту, как ужас возрождается,
и ты понимаешь - ничего не зажило, всё также больно, как много лет назад. Как
ни пытайся - от прошлого невозможно убежать. Нельзя полностью вылечить рану, уж
слишком она глубока. Нельзя снова стать прежней. За одну ночь с ней произошли
необратимые перемены.
Вера
плохо спала и просыпалась с ощущением болезненности. Голова после ночи
становилась чугунная. То ли из-за того, что надышалась продуктами горения, то
ли это психологическое. Все пережитые когда-то страхи снова вернулись.
Днём
Вера стала много гулять по городу. Искала работу и просто бродила. На рынке к
ней вдруг привязалась пожилая цыганка со следами какой-то болезни на лице и
руках. Как язвы или лишай. Вера отпрянула, но та крепко ухватила её за
предплечье и прямо в лицо зашептала, брызгая слюной: