- Никто, - отмахнулся я. – Сильван и сторожевые растения. Ложись
тоже спать. Выглядишь паршиво.
- Ты не лучше.
- Знаю, - кивнул я. – Потому и отдал такой приказ.
Мои и покои.. комнатой это было уже не назвать, были на самом
верху, с видом на источник.
Пахло свежестью и чистотой.
Хранитель заботливо оставил ночной светильник, оставлявший в
комнате ровно столько света, чтобы он не мешал спать мне, но хорошо
усыплял Тию. Как-то она сама собой прописалась у меня, но я был
только за.
В последнее время мы так выматывались, что просто обнимались и
так вырубались до утра. Странное чувство, но шаманка казалась
какой-то особенно уютной в такие моменты. С неё слетала вся эта
напускная холодность, серьёзность и фатализм, и я видел другую её
сторону. Куда более человечную, чем ей кажется.
Сама Тия застыла на пороге, разглядывая из-под упавших на лицо
волос комнату. Как и всё в убежище, она была заполнена
растениями.
На лице шаманки расплывалась едва заметная предвкушающая улыбка,
а на щеках едва заметный румянец.
- Арк… - дыхание её участилось и стало тяжёлым.
Девушка разрывалась между природной стеснительностью и
темпераментом хищной птицы. В такие моменты она казалась мне
особенно красивой.
* * *
Нас разбудил крик.
Жуткий, мощный, леденящий, от которого кровь стыла в жилах.
Я подхватился с кровати, крепко сжимая майр. Рядом с таким же
встревоженным видом сверкала янтарными глазами шаманка.
Наспех обернувшись одним одеялом, она подскочила ко входу в нашу
комнату и приготовила птичью лапу. Затем на её лице проступило
непонимание.
- Врагов нет, - тихо сказала она.
В этот момент крик повторился, и стал ещё более жутким,
прерываясь стонами и мольбой.
- А-а-а! Воз..дух!! Аххха.. – крик перешёл в сдавленный хрип,
будто жертву как раз душили.
- Альма! – Тия сорвалась с места.
Я наспех накинул мантию каят и ринулся следом за ней.
Знахарка решила остаться в лазарете, рядом с раненой сестрой.
Там же сегодня ночевала и её мать, как и ещё с десяток раненых
энни, Ильгор и Нэсса.
Свет там уже ярко горел, а у входа стоял бдительный Рейн с
факелом.
- Умоляю.. воздух.. мне нечем… боги, стены давят. Помогите.. мне
страшно.. Боже, мама, мне страшно! Отче наш, сущий на небесах…
Мы с Рейном переглянулись. Христианскую молитву услышать из уст
Альмы мы ожидали в последнюю очередь, но вскоре поняли, что она
вообще толком не осознаёт, что говорит и путает слова. Дочитав
молитву до половины, она сбилась и начала что-то лопотать на языке
энирай.