Фейт: Багровая Луна - страница 11
Но одна из шести оболочек мне нужна не только для веселья, она ещё носит практическую ценность. С помощью неё мне не страшна ни одна из слабостей вампиров, по типу солнечного света или постепенной деградации тела без принятия крови. Всё прекрасно. За исключением одного жирного минуса – вместе со слабостями отсутствовали какие-либо преимущества. Эту оболочку могут уничтожить за считанные миллисекунды, ведь меня даже церковные сканеры не могут почувствовать, поскольку чувствовать нечего.
Человеческий ребенок во всей его красе.
— Слышь мелочь, если ты сейчас же не свалишь, то пожалеешь, — лицо охранника побагровело от гнева, и он уже был готов схватить меня за шкирку, чтобы помочь покинуть черный вход в казино.
— Эй, ну чего вы такие злюки? — продолжая прикалываться над охранной, я надул щеки. — Ой, — а после сделал вид, что будто только сейчас вспомнил нечто важное. — У меня же есть пропуск, — хлопаю по лбу и вытягиваю из куртки универсальный пропуск.
Протянув его двум обычным людям, я с превеликим удовольствием начал наблюдать за их бледнеющими лицами. А как они хотели? Почти десять минут грубили очень важной мелюзге, которая имеет частичный доступ к этой сети казино.
Меня обратил в вампира никто иной, как Ван-Фем – четырнадцатый из Прародителей Мертвых Апостолов. Но известен он больше, как Демонический Повелитель Финансов. В мире очень мало существ, имеющих денег больше, чем в одном из многочисленных хранилищ у этого вампира. Наверное, про него пелось в балладе, что он тот самый сын маминой подруги, способный купить и продать все миры, а слезы всех людей собрать в ведро и продать им обратно, но подороже. Ещё может и ведро попробовать продать по отдельной цене, и самое страшное, клиенты согласятся. Вампир умеет убеждать.
Или в той балладе по-другому пелось?
А плевать, мне нравится такая версия.
— Просим прощения, мы не думали… Джек, проводи его, — скинул подозрительную работу на товарища, одобряю. Хочешь сделать дело хорошо – скинь его на того, кто сделает его хорошо.
— Но босс не любит, когда его беспокоят днем, — угрюмо ответил темнокожий мужчина, проводивший потной ладонью по не менее потной лысине. — А, да ладно. За мной, малец, надеюсь, ты не украл это, — мне вернули пропуск, а могли и забыть. — А иначе…
Ну, грех жаловаться на грубость.