При слове «золото» аудитория заволновалась, а при словах
«передаются навечно», заволновалась втрое.
— Вот так прямо и раздаете золото? — спросил печник.
— Вот так и раздаем. Но учтите, приняв орден, вы становитесь
орденоносцем, рыцарем революции. Пожизненно.
— А паек будет? — спросил печник.
— Как же без пайка!
— Тогда я согласный. Давайте орден!
И Селифан ловким движением надел цепь с медальоном на
печника.
— И я, и я, — зашумели присутствующие.
— Тихо! Соблюдать порядок — сказал негр, и все мгновенно
стихли.
Ордена расходились быстро. Один, значит, печнику, второй повару,
третий кухонному рабочему, четвертый — посыльному, пятый и шестой —
шоферам, седьмой и восьмой — истопникам, девятый дворнику, десятый
охраннику Пустовойту, одиннадцатый достался медбрату Петрову.
— Последний орден остался! Ну, доктора, кто хочет стать рыцарем
революции, послужить вождю мирового пролетариата.
— А давайте я, — сказал профессор Осипов.
— Вы что, решили участвовать в этом балагане? — презрительно
сказал немец, опять же по-немецки.
— В качестве эксперимента, в качестве эксперимента!
— Правильно, профессор! Что сказал товарищ Ленин в своем труде
«Материализм и Эмпириокритицизм»? Он сказал, что проверка истины —
практика. Вот вы и проверите.
Осипов взял медальон:
— Позвольте, я сам!
— Разумеется, профессор, разумеется.
Осипов прикинул вес:
— Похоже, и в самом деле золото! — доложил он Ферстеру.
— Золоченый свинец, — скептически сказал немец.
— Тяжелее, заметно тяжелее, — Осипов надел медальон. Голова
свободно прошла, и орден занял место на груди. Двенадцатой.
— Итак, мы начинаем!
Антуан внимательно оглядел присутствующих:
— Следите за руками. Первое — я беру правой рукой магнит, — он,
действительно, взял магнит именно правой рукой.
— Второе — я кладу магнит в предназначенное ему место на
аппарате. Возможны сопутствующие явления, не обращайте внимания, —
негр наклонился над караваем и поставил магнит стоймя, поместив
ножки в нарочитые гнёзда.
— Считаю: один, два, три, четыре, пять...
Ничего не происходило.
— Шесть, семь, восемь, девять...
Печник чуть пошатнулся, то ли от волнения, то ли по иной
причине.
— Десять, одиннадцать, двенадцать, ТРИНАДЦАТЬ! Всё! Сеанс
окончен, — и негр, с видимым усилием оторвав магнит от чугунного
каравая, положил его обратно плашмя на стол.