Под Тьмой натура каждого проявлялась ярче.
Чаще всего они просто показывали, какими ублюдками были на самом
деле. Аллард действительно считал их таковыми, но его подкупала их
умение не скрывать свою сущность. Таких легче понять. И таких легче
контролировать.
Последнее Рейн понял еще тогда, когда был
одним из капитанов Вагнера. Не обязательно жаждать крови, чтобы
быть темным. Но жаждой, как и любой зависимостью, можно успешно
управлять, что убитый генерал и доказывал на своих приемах. Пока
одни подыхали на таких же, как сейчас, боях во имя мнимой наживы и
банальной попытки выжить, другими Вагнер манипулировал на мягких
диванах за стаканом чего-нибудь крепкого.
-
Ну же, кто-нибудь, достаньте эту выскочку! – нетерпеливо гаркнул
Вэйланд, когда эфиристка на ринге разбросала уже четверых
вурдалаков за раз. Схватив за руку пробегающего мимо официанта, он
сунул ему в карман несколько довольно крупных купюр. – Пусть эта
красотка попотеет! И поживее!
-
Попотеет? – в голос рассмеялся Рейн. – А сам бы не вспотел на ее
месте?
-
Из-за кого? Из-за этих безмозглых вурдалаков? – фыркнул капитан,
отмахнувшись. – Я бы там уснул от скуки, да и эта крошка, думаю,
тоже способна на большее. Раз пришла сюда, то за выигрыш должна
бороться до конца! А мы и без этих боев рискуем своей головой
достаточно, чтобы здесь кайфовать , а не пыхтеть на ринге. Да,
Норм? Норм? Вот же придурок!
Он
несколько раз потормошил приятеля, но Норман, сидящий рядом и
беззаботно откинувший голову на диван, уже слишком глубоко ушел в
дурман, чтобы ответить хоть что-то внятное.
«Власть и деньги. Много власти и много
денег…» - лишь повел бровью Аллард, наблюдая за двумя «приятелями».
– «Пока у них есть и то, и другое, вернее этих псов мне никого не
найти. В страхе потерять хоть что-то из этого они пойдут на
все…»
Рейн покосился на Лазара и заметил, как тот
постепенно менял раздражение на интерес к происходящему на арене.
Когда на девушку с красными волосами бросились уже шестеро
порождений Тьмы, Фел даже возбужденно подался вперед.
«Неужели переживает?» - удивился про себя
Рейн, уже в который раз отмечая слабость своего капитана перед
особами, которых можно было охарактеризовать как угодно, но только
не слабым полом. В этом Аллард понимал Фела, но, в отличие от
Лазара, Рейн никогда не допускал, чтобы личные интересы мешали
службе, он всегда стремился лишь вверх, порой выполняя самые
ужасные задания. Лазар всегда находился рядом, и Рейну было бы
жаль, если своей слабостью его друг испортит себе карьеру, как это
едва не случилось из-за Рид.