– Нет смысла принимать твоё
предложение, – внезапно заявил лич. – Сохранившейся в моих книгах
магии хватает лишь на то, чтобы не давать страницам обратиться в
прах. Без рук я не смогу использовать большинство своих заклинаний,
а значит, у нас нет способа отсюда выбраться.
– А на что ты вообще рассчитывал,
замуровав себя здесь? – поинтересовалась я, скрестив руки на груди.
– Ты ведь и из саркофага не мог выбраться самостоятельно?
– Я был погружён в сон. Я ожидал,
когда сюда явится кто-то из моих последователей или учеников, но…
Судя по всему, прошло слишком много веков. Никто уже не придёт.
– И ты планируешь и дальше сидеть
здесь взаперти столетиями, пока кто-то не натолкнётся на эти
руины?
– У меня нет другого выбора.
– Ну, нет, выбор у тебя есть! –
возразила я, нахмурив брови. – Ты сказал, что у тебя были ученики?
Тогда обучи и меня своей магии! Научи использовать заклинания, и я
вытащу отсюда нас обоих!
– Какая самонадеянная заурядность! –
возмутился Тарагвирон, и в его глазницах вновь вспыхнул огонь. – Ни
одному смертному не дано освоить магию за пару дней! Да что там
дней, чтобы сравниться с самым слабым из моих былых учеников, тебе
придётся потратить на обучение десятки лет! Вероятно, ты
расстанешься с жизнь гораздо раньше, а у меня сейчас нет
возможности обратить тебя разумной нежитью.
– Да я и не собираюсь превращаться в
какую-либо нежить. Разве что в вампирш… Нет, не хочу быть
вампиршей! Я люблю солнечный свет и своё отражение! Слушай, раз уж
ты уже сдался, то почему бы тебе не скоротать время в попытке
обучить меня чему-то дельному? Не получится – я тут загнусь и
больше не буду мешать тебе жалеть самого себя ближайшее
тысячелетие. Договорились?
Череп плавно взмыл в воздух и
развернулся ко мне, чтобы получше меня разглядеть.
– Тебе придётся привести мою
лабораторию в надлежащий вид, – заявил он. – И приготовься много
слушать и писать.
Мои родители редко появлялись дома
даже тогда, когда я была совсем ребёнком. Они оставляли меня с
няней, но я никогда не испытывала желание с ней играть, да и, в
принципе, проводить время. В итоге няня практически не приглядывала
за мной, а просто сидела в другой комнате, занимаясь собственными
делами, и лишь изредка её покидала, чтобы меня покормить.
Единственным человеком, с кем я много проводила времени в детстве,
был мой младший брат, с которым мы часто играли.