За раздумьями вместе со служанкой Алиса бодрым шагом дошла до обеденного зала, комнаты просторной, но почему-то погруженной в полумрак. Только несколько свечей, не больше пары-тройки десятков, помогали не споткнуться и не свернуть себе шею в пути до стола. Для Алисы подобная скаредность хозяина была в новинку. Ведь есть те же магические шары, способные осветить каждую пылинку в дальнем углу. Зачем обязательно понадобилось использовать свечи?
«Ах да, у нас же свидание. Якобы», - мрачно усмехнулась про себя Алиса, усаживаясь в отодвинутое расторопным молодым слугой массивное кресло, больше похожее на трон, и ожидая, пока ее тарелку наполнят супом, судя по запаху, рыбным.
Первое они с женихом ели в молчании. В меру соленый, ароматный суп был приготовлен умелым поваром. Алиса, не любившая рыбу, с удовольствием съела блюдо и даже не отказалась бы от добавки.
- Итак, - приступил к разговору жених, едва слуга наложил им обоим картофельное пюре с тушеными овощами и вышколенно удалился к стене, - вы теперь моя невеста, на следующие три недели. Предлагаю сначала познакомиться, а потом вместе составить историю нашей неземной любви, - на этих словах он криво усмехнулся. – Есть то, что я обязан знать в первую очередь?
- Я боюсь пауков и крыс, поэтому мои комнаты всегда должны быть тщательно убраны, - искренне ответила Алиса. – Терпеть не могу ложь, фамильярность и подхалимаж. Умею держать себя в руках даже после нескольких бокалов вина. В принципе, все.
Стандартные фразы, которые Алиса повторяла всем женихам. Все – чистейшая правда. Единственное, о чем Алиса никогда не ставила в известность, это о своей не всегда стандартной реакции на фобии или местное спиртное.
Ее собеседник кивнул, принимая во внимание услышанное.
- Не люблю зеркала, предпочитаю одиночество и тишину, - сообщил он в свою очередь. - В те дни, когда нам не нужно будет изображать счастливую пару, я предпочту заняться своими делами.
Алиса пожала плечами: да не вопрос. У нее тоже есть, чем себя занять.
- Расскажите предысторию моего появления здесь, - попросила она, накалывая на трехзубчатую вилку кусок сыра с фарфорового блюда.
5. Глава 5
О, кто б забыл ту сладость, что досталась?
Кто, честно глядя, впрямь бы смог забыть?
О, Боже, блеет агнец, хочет жить,
Мужской защиты просит. Ваша жалость