На основе полученных данных, мы начали собирать сведения о
том, какие нейроны с какими воспоминаниями связаны, потому что
отдельные куски нейронных связей были похожи на отдельные куски
другой нейронной сети и они имели схожую функцию. Мы собрали около
ста образцов таких связей и начали их анализировать, классифицируя
и разделяя по разновидностям. Гидеон предложил спросить в местной
психиатрической больнице пациента с каким-либо расстройством,
связанным с памятью, например — ПТСР, а после предложить ему
провести опыты за собой, само собой за очень щедрую компенсацию. Мы
долго искали претендента — мало кто соглашался на настолько
сомнительную авантюру, однако один согласился… его звали… м-м…
черт, его тоже забыл, в общем, это был мужик, который пережил
крупную аварию и потерял много товарищей в ней.
Воспоминания тревожили его и мы собрали подробности той
истории — фотографии, возможные выпуски. Мы посадили его за аппарат
ЭЭГ и применили рентген-микроскоп, дабы посмотреть что и где в его
голове происходит. Мы обнаружили необходимый узел нейронов, который
прочно ассоциировался с теми событиями. Мы дали пациенту отойти от
посттравматического шока и сказали, что это необходимо для более
удачной операции. Он лишь понимающе кивнул нам и стал дожидаться
операции. У пациента были длинные волосы, потому пришлось их сбрить
и только после начать вскрытие черепа и изменение структуры
нейронов. На этот раз мы решили полностью удалить это воспоминание,
как пациент и просил.
Сейчас он лежит и реабилитируется после сложной операции,
ждем результатов как манны небесной.
Вновь он перед вами лысый.
Приветствую, сейчас… э-э… - он покопался в своем столе
и вытащил оттуда календарик, после чего только и ответил — 2158
год… третье… января?.. да, у меня, хах… за спиной ёлка с
гирляндами, не удивляйтесь… тут сразу резко стало уютно, не так
ли?.. Касаемо того дедули с ПТСР, я все никак не мог выделить время
на запись касаемо него… у него все в порядке, ПТСР, правда,
полностью не прошло. Мы удалили корень, но не сами ветви его
заболевания, впрочем, ему стало легче — это уже хорошо… одно меня
беспокоит — полное удаление этого воспоминания спровоцировало то,
что он забыл всех своих товарищей, что там погибли. Ну, как забыл,
ему понадобилось время, чтобы их вспомнить, хотя он знал их очень
много лет. Меня волновало также и то, что он потерял некоторые
сведения о своих внуках и детях, он забыл некоторые моменты из
своей жизни, которые приходилось вспоминать. Вероятно, нарушая
структуру одного узла, мы нарушаем другие и мозгу нужен процесс
калибровки под новые взаимосвязи.