У меня от изумления брови поползли на лоб. Я даже злиться перестал. Ничего себе она напридумывала, и ведь если логически смотреть на вещи ее глазами, то она права отчасти.
— А ты не подумала, что я, возможно, такой человек, который не пускает в личную жизнь посторонних? Не подумала, что я делить тебя ни с кем не хочу? Что я счастлив с тобой вдвоём, и мне никого не надо. Такой мысли в твою глупую красивую головку не пришло?
— Однако ты идешь сегодня развлекаться. И далеко не в первый раз. И я вижу, как ты общаешься с женщинами, как смотришь на них. Мужчины, которые не находятся в поиске так не ведут себя. Спор бессмысленнен. Я в любом случае поеду домой. Меня попросили. У мамы болят суставы, а летом на участке работы много.
— Больше никто не может помочь? Из пятнадцати-то детей?
— Те, кто здесь живут, все или семейные с детьми, или работают. Трое малолетних с родителями. От них толку мало. Остаюсь только я. Сказать, что я сожительствую с мужчиной моим набожным принципиальным родителям – это все равно, что окончательное клеймо изгоя на себя навлечь. Дима, это мой долг, помочь маме и отцу, когда это необходимо. Они бы, не сомневаясь, бросились мне на помощь.
— Отлично, — я резко встал, с грохотом отшвырнул в сторону стул, подошел к окну, взяв с подоконника сигареты. Быстро набрал на мобильном телефоне номер своей помощницы и сообщил, что задержусь.
— Дима, если ты захочешь увидеть меня, то мы найдем способ встретиться.
— Тайком? – скептически спросил я, криво усмехаясь, — Как малолетние идиоты?
Она пожала плечами, обхватывая себя руками и отворачиваясь. Я курил, нервно постукивая зажигалкой по подоконнику, глядя на нее сквозь пелену дыма.
— У меня нет слов, Маш, — выдохнул я, чувствуя себя полным болваном. — Я не знаю, что сказать. Мне нужно идти. Я везде опоздал.
— Если ты хочешь расстаться, то я….
Я не дал ей сказать ни слова, резко хватая за локоть одной рукой, а второй закрывая ладонью ее губы.
— Слушай сюда, крошка, — жестко и твердо начал я, прижимая ее хрупкое тело к своему. – Я сейчас еду в офис. Вечером мероприятие отменить уже не могу, поэтому не ложись спать, и дождись меня. И мы поговорим. Ты все поняла?
Она кивнула, немного испуганно глядя на меня. Смягчившись, я поцеловал ее в лоб, убрал ладонь с ее рта и жадно поцеловал в губы.