Палачи времени рубят лучшие воспоминания, самые яркие и счастливые моменты жизни, оставляя лишь боль и страх. И тогда человек живет в своем собственном аду всё то время, что ему осталось. А Этерн уж позаботится о том, чтобы времени у Оксаны было предостаточно. Чтобы за каждую секунду своего предательства она заплатила годами жесточайших мучений. Запертая в долгих часах и днях самых горьких периодов своей жизни, переживая их вновь и вновь, она будет валяться у Этерна в ногах, умоляя даровать ей смерть. А он будет отказывать раз за разом, наслаждаясь ее страданиями. Он будет читать ее мысли, искать в них их ночи и дни, когда он останавливал время, замирая в мгновениях счастья обладания этой девушкой. Он будет наблюдать, как их страсть и поцелуи будут исчезать, растворяясь под топором времени палача. И ни жалость, ни горечь утраты не заденут его душу. Потому что предательниц не прощают! Никогда!
– Этерн! – негромко позвал его мытарь Мафхид. – Отпусти ее.
Этерн с трудом разомкнул пересохшие от волнения губы, встал, одернул белый френч и процедил сквозь зубы:
– Позовите палача. Властью, данной мне Богом Времени над всеми мирами, повелеваю казнить Оксану, а ее оставшееся личное время раздать бедным и больным. Да обратятся часы ее жизни в минуты, а минуты в секунды, что исчезнут в песке времени без следа!
– Постой, повелитель, – возразил Мафхид. – Нельзя ее казнить. Здесь явно что-то не то! Не нужно звать палача.
Оксана поднялась, схватилась за виски и качнулась вперёд. Мытарь бросился к ней, подхватил девушку и усадил в кресло возле камина.
– Не нужно палача, – легко согласился Этерн. – Сам справлюсь, – он бросился к Оксане и схватил ее за горло.
Оксана двумя руками вцепилась в его руку, пытаясь не дать пальцам Этерна сомкнуться до конца. Из глаз девушки брызнули слезы. Ноги судорожно заелозили по ковру. Волна наслаждения прокатилась по телу Этерна. Мытарь прав: не нужно палача. Он сам ее убьет, без всяких церемоний. И пусть это грубое нарушение закона всех миров, зато он получит удовольствие.
Оксана захрипела. Этерн наклонился к ней, вдохнул ауру времени. Сладость, смешанная с горечью страха. Судя по горящим глазам мытаря, он тоже чует эту горячую пульсирующую волну. Этерн коснулся губами шеи Оксаны и вдохнул первые пару минут ее жизни. Оксана выгнулась дугой и захрипела громче.