— Трижды фу, и ты сам знаешь, это
удар ниже пояса. — знает гад, на что давить. Как бы, мне с одной
стороны плевать, а с другой, раз уж есть выбор, не хотелось бы
доверять судьбу человека кому-то вроде рептилоида.
Если сильно не приглядываться, он
вполне может сойти за кого-то, кто пользуется сомнительными
методами ради благих целей. Но это какое-то уж очень удобное
оправдание.
— В общем, что я тут с вами
рассусоливаю? Надо, значит надо. Начнешь работать с ней, как с
Красильниковым. Потом видно будет. — он спешно начал усаживаться в
машину. Настя собиралась последовать за ним, но наблюдатель был
стремителен. Щелкнули замки.
— Работайте. — сказал он, и уехал,
окатив нас пылью.
Ну да, я знал, что и этот с
закидонами. Видимо, совсем психически здоровых людей в наблюдатели
не берут.
— Это самое. — сказал я, нарушая
неловкую паузу. Настя так и стояла, глядя вслед давно уехавшей
машине. — Я тоже понятия не имею, как реагировать, но он прав. Раз
надо, значит надо.
— Совсем не этого я ожидала. —
проворчала Настя.
— Бывает. Работа такая.
Из подъезда вывели того парня, чью
квартиру я разнес ранее. Кажется, беглец успел сломать ему руку, но
страх затмил боль. Когда укол забвения подействовал, все ощущения
вернулись с утроенной силой.
Притворявшиеся врачами подчиненные
Дениса оказались достаточно любезны, чтобы отвезти его в травмпункт
на своей фальшивой скорой.
Он прошел мимо меня, наши взгляды
встретились. В этот момент, я невероятно четко вообразил себе, как
хватаю смертного за шею, с силой вжимаю в песок и слушаю, как
трещат слабые, человеческие кости.
И, скажу честно, это был довольно
странный образ, чтобы вот настолько ясно его представлять. Даже не
само желание человеку навредить, а всего лишь некий страх, что я
могу это сделать. Откуда что берется?
…
Проводив внезапную спутницу на
автобус, я, все еще сомнительно относившийся к этой идее, вернулся
домой. Вышеуказанная беседа происходила ранним утром выходного дня,
поэтому дико хотелось жрать, после чего завалиться в кровать и
сделать вид, что тебя нет.
Так уж вышло, что дядя Миша
предпринял какие-то юридические телодвижения перед смертью, чтобы
его прибрежный сарай достался мне. Будто знал, что не так уж и
долго ему осталось. В итоге, старый, уставший человек, прошедший
несколько войн и бессчетное количество стычек с неизвестным, исчез.
Стал сверкающей пылью.