От мыслей о том, что все же
произошло, его отвлек звонок на урок – начиналась история. Как
обычно, все началось с опроса учеников – и вышедшая к доске Вика
Старостина рассказывала о том, что происходило после смерти
товарища Ленина и о лекциях товарища Сталина «Об основах
ленинизма», XIII съезде партии и борьбе с троцкизмом, результатах
осуществления новой экономической политики и борьбе с кулачеством.
Эх, Вика-Вика… Милая, приветливая и открытая девушка, верящая в
светлое будущее и в победу коммунизма… Как все же хорошо жить в
мире, где красивые девушки мечтают стать учеными, инженерами,
учителями и врачами, а не какими-нибудь валютными проститутками или
содержанками у «новых русских»! Пасть бы порвал тем, кто сотворил с
его страной такое! Да только «история не имеет сослагательного
наклонения»… Или все же имеет?
Потом отвечал Семка Антонов,
рассказавший о положении дел в Средней Азии, борьбе с
великодержавным шовинизмом и буржуазным национализмом, разгроме
грузинского меньшевизма и национальном размежевании в Средней Азии.
Ну а после его ответа перешли к новой теме – изучали времена начала
индустриализации. Собственно говоря, тема так и называлась: «Курс
на социалистическую индустриализацию»… Международное положение СССР
в середине 20-х, курс на построение социализма в одной стране и
социалистическую индустриализацию, сталинской политике в области
экономики и борьбе с зиновьевской оппозицией. И все это – со
ссылками на товарища Сталина, про которого, насколько он помнил
свои школьные годы, обычно предпочитали стыдливо замалчивать. Вроде
как был такой, а вроде как и не совсем… Дошло до того, что даже
гимн без слов исполняли, лишь бы не упоминать имя Сталина – хотя
официально никто его не менял и не отменял.
После истории – большая перемена. И
пока многие его одноклассники побежали перекусить в столовку,
Михаил не спеша ходил по школьным коридорам, приглядываясь к
окружающему и постепенно замечая и еще некоторые мелкие отличия от
того, что он помнил из своих школьных лет, а оттого ситуация
становилась все страньше и страньше… Да что, мать его, происходит?
Он умер и теперь на том свете? Но Михаил всегда был атеистом и в
загробную жизнь как-то не верил. Тем более, странная какая-то была
загробная жизнь… На рай как-то не похоже. На ад – тем более… Или и
впрямь прав был один его знакомый, кто утверждал, что идеология
коммунизма – это стремление построить рай на Земле? Но на коммунизм
происходящее все же походило мало, да и почему он тогда снова в
школе? Уж если б это и впрямь загробная жизнь, то логичнее всего
было бы либо оказаться тут «как есть», либо «переродиться» со
младенчества…