До «родных мест» добрались без
проблем – причем, в этот раз даже не на трамвае, а пешком. После
чего начали постепенно расходиться по домам. Последним распрощался
Михаил с Петькой, который пошел еще дальше. А дома его уже ждала
сестра и разогретый суп в кастрюле…
Остаток каникул в повседневных делах
пролетел как-то незаметно в повседневных делах и изучении
материалов об этой реальности… И вот он и снова топает в школу. И
неожиданно для себя вдруг понял, что постепенно втягивается в этот
ритм жизни, привыкает. И хоть ходить на уроки было по-прежнему
неинтересно, ничего нового он тут уже не узнает, но и такого
раздражения и отторжения оно уже не возникало. Свыкся…
Самым неприятным, впрочем, стало то,
что теперь у них вовсю начиналась подготовка к экзаменам. И теперь
каждый день у них было по консультации, а то и по две, по тому или
иному предмету, время которых определили исходя из расписания
второй смены. Каждая такая консультация занимала по полтора часа,
которые были посвящены разбору экзаменационных билетов и
вспоминанием пройденного материала. А для кого-то – и его более
подробного, чуть ли не «на пальцах», разъяснения. Особенно скучно
было сидеть на физике с математикой, которые Михаил знал на куда
большем, чем школьный, уровень. Так что теперь он не мог дождаться,
когда же наконец-то экзамены! Хотя в прошлой жизни они оставили у
него откровенно жуткие воспоминания. Когда он буквально каждый день
подолгу не мог уснуть, боясь, что что-то не получится… Но сейчас-то
таких проблем точно не ожидалось… Даже немецкий язык более-менее
вспоминался – так что Михаил был уверен, что сдаст его не хуже, чем
на ту же четверку из прошлой реальности. А там уж университет –
который он, может быть, даже попытается сдать экстерном пару
курсов… Впрочем, это уж позже видно будет.
Однако за всей этой подготовкой к
экзаменам у него практически не оставалось свободного времени на
изучение этой реальности. Особенно с учетом полученного
комсомольского задания. В этой реальности, как оказалось, к его
исполнению подошли гораздо серьезнее. Более того, оно было и
полностью поддержано учителями. Так что теперь любой из
одноклассников в любой момент мог подойти к нему с вопросами по
физике, а он должен был ответить на них и, насколько получится,
объяснить. Впрочем, такой опыт у него уже был – когда своему
старшему сыну физику объяснял, поскольку в его школе физичка
оказалась совершенно бестолковой и сама свой предмет толком не
понимала. За то как-то на родительском собрании с апломбом
выступала на счет того, что «большинство детей не хочет учиться» и
оттого, дескать, в классе плохая успеваемость. Ну-ну… А кто захочет
учиться когда ему монотонным тоном отбубнят предмет и забудут? И в
итоге выполнять роль учителя по физике приходилось ему с Олей. Как
хорошо все же порой быть физиком! Как там у них в студенческой
песенке-то было? «Тот, кто физиком стал, тот страдать перестал – на
физфаке не жизнь, а малина. Только в физике соль, остальное все –
ноль. А филолог, историк – дубина!»