- До следующей встречи. - пожал я руку Алексею, а
остальным просто махнул рукой на прощание, так-как у каждого
из них свой национальный способ коммуникации, тот же Лес лишь
легко поклонился головой на прощание.
Выйдя из здания, я с минуту понаблюдал как так
называемые Генералы командуют своими големами. Команды были к
слову весьма потешными, больше смахивая на какой-то грубый и
дикарский язык типа "Первзвостролин потри" и "Взвотридваод
охрмэри". Говорили они это быстро и скороговоркой, как из
этого речитатива големы слышали приказы решительно непонятно,
можно даже сказать, что команда зашифрована для посторонних,
так-как я вообще ничего не понял. Удивленно покачав головой
на это дело, я поспешил к особняку спартанцев. С появлением в
Пустоши, только сейчас у меня появилась возможность нормально
подумать, а не кого-то слушать, что-то кому-то говорить и
решать. Мозг был занят абсолютно другим. Сейчас же, пока я
быстрым шагом направлялся к особняку и рассеяно разглядывал
дома, людей и големов, в голове начали крутиться мысли по
последним воспоминаниям в реальности. Я вспоминал увиденное
мной, анализировал, особенно сосредоточившись на моменте
появления родителей, но в итоге все мои размышления
закрутились вокруг последнего воспоминания. Его я помнил
почему-то хуже всего, но одно я помнил отчетливо. Я взывал к
магии, и она откликнулась. Со скрипом, нечетко, да и вообще
бесконтрольно, но откликнулась. Если сильно покопаться в
памяти, то можно вытянуть последний эпизод где треснула
стена. Конечно я был тогда в невменяемом состоянии и бредил,
но она треснула... кажется. Черт. Я не мог точно понять,
реальность то была или бред. Но откликнувшуюся магию я помнил
четко, это ни с чем не спутаешь. Возможно, когда я повредил
свою душу, я что-то сделал... не знаю даже, открыл такой
кривой доступ своей силе духа или как там она. А возможно я
повредил запрещающие настройки Калиара? Это было очень
любопытно, завлекающе. Но готов ли я ради доступа к магии в
реальном мире вновь повредить свою душу? Нет, точно нет. У
меня не хватит силы воли стерпеть эту боль, не просто
решимости повторить этот точно незабываемый опыт. Навсегда
его запомнил.
Под эти самые мысли я и подошел к особняку где
сейчас спартанцы в темпе лепят себе обмундирование. Зайдя
внутрь, я мог увидеть, как плотно скучковавшиеся люди
сосредоточенно лепят себе вещи, и должен заметить они сделали
уже многое. А их великий и любимый командир, даже еще и не
начинал. По расспрашивав где тут земля для лепки, я узнал что
её оказывается наносили аж из-за стены, так-как местные
запасы практически мгновенно показали дно. Найдя ящики с
наношенной землей, я быстро начал лепить себе тканевую одежду
для защиты от песка, доспехи мне кажется я уже не успею
сделать. Точно зная свои размеры, я на автомате лепил себе
одежду, краем глаза посматривая на окружение. Ксена со своими
компаньонами оказалась на крыльце, о чем-то с ними
разговаривая и время от времени бросая на меня странные взгляды.
Когда я уже заканчивал лепить себе одежду, одевая на ходу
готовые детали гардероба пустынника, ко мне подошла Ксена,
протягивая два меча очень похожие на те что я всегда делал.
Удивленно приняв оружие в ножнах, я в нагрузку также получил
и элементы доспехов, не моей последней разработки, но к моему
удивлению идеально мне подошедших по размеру.