Пустота. Черное ничто вновь окружает меня. Я умер от собственной
глупости. Но был ли у меня выбор? Умереть в битве с ферусом
или всё же иметь шанс пройти дальше? Я сделал свой выбор. Но
не такого итога я ожидал. Определенно не такого. По своему
прошлому опыту, я знал что меня ожидает. Мой разум будет
поглощён воспоминаниями о былом, а духовное тело, медленно
пожираемое пространством, изнывает от боли. Так должно было
быть...
Мысленно закричав в пространство я изо всех сил
задергался, боль в груди, или что оно там сейчас, не исчезла.
Она продолжает болеть и жечь огнем. Будто я всё еще был в
Пустоши, будто я всё еще горел. Было больно, очень больно. Я
не мог терпеть, я пытался кричать. Черт, я даже не знаю
кричал ли вообще. Моя оболочка, тем чем я являюсь в Пустоте,
кажется дергалась от испытываемой боли. Я пытался кричать,
освободиться от боли криком, как когда-то было очень давно.
Но ничего не выходило, боль не затухала, не ослабевала.
Сознание сконцентрировалось на боли и не могло его отпустить.
Я сравнивал это попадание в Пустоту с прошлым? Нет, тогда я
был в жестоком Раю, возможно даже в мягком Чистилище. Сейчас
же... на меня начала давить моя память, воспоминания поглотили
мой разум, но если в прошлый раз воспоминания были за всю мою
жизнь, как перемотка урывками по всей моей памяти. То сейчас
из-за накрывшей меня боли, в голову лезли лишь худшие
моменты, где главенство на себя взяло воспоминание о том миге
как я стал калекой. Та боль, физическая и душевная, когда я
осознал, что со мной произошло. Воспоминания крутились вокруг
этих моих худших моментов, а потом пришла боль внешняя. Пустота
начала давить на меня. Я сравнивал это попадание в Пустоту с
прошлым? Это был Ад.
Это было больно, очень больно. Физически и душевно.
Черт, если бы не было чего-то одного, хоть чего-нибудь. Но
всё вместе. Я кричал, я пытался кричать как можно громче.
Пытался заплакать, хоть чуть-чуть, хоть как-нибудь уменьшить
свою боль. Я звал Калиара, звал неистово и так сильно, как
только мог. Если бы он появился, я бы наверное стал его самым
преданным последователем, самым верным служителем или слугой,
лишь бы он избавил меня от этой всепожирающей боли тела и
разума. Но он не пришел. Не было никого, лишь я и боль.
Адская боль.