Как гарант соблюдения договоренностей
(по-простому, в качестве заложницы) ко двору короля отправлялась
старшая дочь Морвэна — Мориэль. Анариону претил этот ход, но
советники убедили его, что так старый жук будет куда покладистее,
да и девушку в столице ничего не стеснит. Также подписали
соглашение, по которому Ясеневый Лес в момент совершеннолетия
законного наследника должен быть передан ему или остаться под
управлением Морвэнов с его согласия. При этом оговаривалось, что
любая подозрительная смерть законного наследника будет воспринята
как уклонение от договора и в Ясеневый Лес тут же войдут
королевские войска. Морвэн, конечно, повозмущался, но подписал, так
как другого выхода у него не было. Придется теперь ему охранять
жизнь сына Вестеле не меньше, чем собственных дочерей. Тот факт,
что у Серебряного Ручья и Ясеневого Леса появился новый наследник,
Анарион узнал несколько месяцев назад.
Княгиня Вестеле назвала сына
старинным эльфийским именем Накилон. Она должна была вернуться на
Валинор буквально на днях, с кораблями, на которых привезут
аэрокары. Король с удивлением осознал, что действительно соскучился
по девушке, как по родной сестре, если бы она у него была. С
Вестеле Анарион оставался самим собой. А эльфов, с кем король мог
себе это позволить, можно было пересчитать по пальцам на одной
руке. По пальцам второй — людей. Да, они пришли из другого мира, но
были первыми, кого молодой король с открытой душой и без опаски
назвал друзьями. И дело даже не в том, что они спасли ему жизнь. А
в том, что своим примером позволили Анариону многое
переосмыслить.[2]
Думая обо всём этом, его величество
дошел до входа во дворец. Князь Золотого Сияния шел следом молча.
Юноша уже выучил, что, когда король погружается в мысли, его лучше
не беспокоить.
На ступеньках стояла Халет в
нежно-розовом, напоминающем облако платье и нервно теребила шарфик
в руках. Княжне Щебечущей Впадины только-только исполнилось
восемнадцать, но ее семья уже год как окучивала Анариона. Халет
подняла на подошедших мужчин глаза и с самой сиятельной улыбкой, на
которую была способна, взглянула в лицо молодого короля.
— Доброе утро, сир! Отличный сегодня
денек, не так ли?
Казалось, она специально поджидала
его величество, чтобы произнести эту незамысловатую фразу.