— Кажется мы только что откопали
золотую жилу. — усмехнувшись спрыгнул я вниз. — Зови своих спецов.
И Тарана с штурмовиками. Надо все проверить.
— Ты что лепечешь, болезный? — не
веря своим ушам проговорил Хозяин.
— Клиента даже не поцарапало. — хмуро
ответил отчитывающийся мужчина. — Хотя мы поставили все как вы
сказали, и выждали. Он конструктом закрылся.
— На таком расстоянии? — не веря
проговорил Хозяин. — Ладно, уроды криворукие, валите прочь с глаз
моих и залягте на дно где-нибудь на месяц. Кормежкой и бабами я вас
обеспечу.
— Это хорошо. — переглянувшись
заулыбались исполнители, они вышли гурьбой в небольшой складской
коридорчик, и пошли по направлению к докам. — Ну вот, а вы
говорили, мужики. Непыльная работенка, тридцать бочек перетаскать и
кнопку нажать, когда надо.
— Погоди, Семеныч. — вдруг окликнул
его один из подельников. — А как хозяин узнает, где мы решили
укрыться? Или у тебя его номер есть?
— Балда ты, такие вопросы по общей
связи не решаются. — отмахнулся бригадир, но тут же задумался. А
ведь мужик то прав, этот момент они не уточняли. Но стоило ему
развернуться и решительно направиться назад как в дальнем конце
плохо освещенного коридора вспыхнули несколько искр, идущих по
стенам.
— Ложись! — крикнул служилый
Семеныч.
— Чего? — бригадир развернулся на
крик и в следующее мгновение боль пронзила его посредине груди,
рухнув на пол он несколько мгновений пытался понять, почему не
может вдохнуть и не чувствует ног, но дотянувшиеся до грудины
дрожащие пальцы погрузились в теплую жижу. Кровь?
— Живучий. — усмехнулся Хозяин,
прессом размозжив голову бригадиру. Последний выживший, неизвестно
как оказавшийся среди бывших уголовников и шахтеров-взрывотехников
военный отчаянно бежал, петляя между грузовыми контейнерами. Но
лишние свидетели были Хозяину ни к чему, а потому один из кранов
внезапно накренился, стальной трос лопнул, и транспортный контейнер
рухнул прямо на орущего Семеныча, оставив от того лишь кровавую
лужу.
Единственные свидетели, которые
никому не расскажут правду – мертвые. И никакие обещания, клятвы на
собственных детях или могиле матери не переплюнут этого факта. А
Хозяин любил делать все основательно.
Где-то под Плюцком.
— Пан Малюшин? — на родном польском
поприветствовал его встречающий мужчина. Григорий отряхнул еще
вчера шикарный костюм. Сидение в трюме с мукой и крупами даже за
столь короткий срок сумело ему порядком надоесть.