– Имя, – словно заведенный повторяет лейтенант, и Артур закатывает глаза. Разваливается на стуле и кривится от боли. Бой и так был жестким, удача явно была не на его стороне, а потом ещё и эти с погонами добавили.
– Слушайте, у меня дочь в детском саду, ее некому забрать, не могли бы вы отдать мой телефон? На минуту. Всего один звонок.
Он как может сдерживает свою ярость, пытаясь казаться вежливым. В первую очередь нужно позаботиться о Лизе, а потом решать остальные вопросы. Но его терпения надолго вряд ли хватит. У него вообще его нет, если о том пошла речь. С того дня, как жена Волкова умерла, оставив после себя разбитое сердце, дыру в груди и маленького грудного ребёнка на руках, он изменился до неузнаваемости. Из романтика и мечтателя превратился в циничного и яростного мужчину, который вымещает свою боль и злость на судьбу с помощью боев без правил, которые ещё и приносили немаленькие деньги. Столько он продавцом автозапчастей вряд ли бы заработал и самое лучшее дочери дать не смог бы. Правда, в этом всем есть и существенный минус. И именно сейчас он находится напротив Волкова.
– Имя, – с нажимом произносит толстяк, и Артур сдается в надежде, что после этого ему все же отдадут мобильник.
– Волков Артур Сергеевич. — Кладёт руки на стол и с тоской смотрит на наручники. Неудачный выдался вечерок.
– Дата рождения?
– Можно я сам заполню эту анкету? Так будет быстрее, — нетерпеливо спрашивает он, меняя положение на стуле.
– Гражданин Волков, у нас есть определенная процедура, не препятствуйте работе следствия, иначе проведете здесь несколько месяцев.
Угроза сработала. Он не может позволить себе пробыть здесь даже одну ночь, не то что несколько месяцев. К тому же Рустам наверняка уже ведёт переговоры с ментами, чтобы выкупить его. Лучшего бойца он точно не оставит в обезьяннике.
– Судимости ранее были?
– Нет.
Лейтенант медленно выводит ручкой по бумаге, записывая информацию, а Волков не может найти себе места. Костяшки сбиты в кровь. Лицо горит от ударов. Ребра наверняка сломаны, но эта боль ничто в сравнении с тем, что где-то там осталась его дочь. Одна. В детском саду. Посреди ночи. И о ней некому позаботиться. Что, если ему сегодня не удастся выйти отсюда? В эту минуту он винил себя за то, что не принял предложение назойливой соседки этажом ниже забрать Лизу из садика. Чтобы отделаться от неё утром на стоянке, он сказал, что допоздна будет торчать на работе, из-за чего не сможет с ней поужинать. И даже почти не соврал.