В заботах и хлопотах пролетел учебный год. На бал я не пошла,
укатила на встречу с литературным агентом. Контракт мне предложили
вкусный. На удивление, обошлось без применения ментальных
вмешательств. Я переживала, что страшные сцены кровавой войны
придется убирать, как и подробности ритуалов по поднятию армии
нежити. Но нет, попросили еще и побольше. Правда, пришлось нанимать
консультанта для написания сексуальных сцен, ну не было у меня
опыта в этой сфере, а писать чушь мне не мог позволить врожденный
перфекционизм.
Теперь я состоятельная мадама в модном туалете. Хи-хи. А если
серьезно, то мама может больше не брать дополнительные смены, а
больше уделить внимания нам, особенно Мике. Деньги будут поступать
на семейный счет. Себе на мелкие расходы буду брать с депозита,
открытого в день моего пробуждения в этом мире и пополненного из
заначки бандитов. Кончатся, так бандитников еще много на белом
свете. Найду кого раскулачить. Нет, я совсем не Робин Гуд,
раздавать бедным экспроприированное не собираюсь. Просто грабить
людей, связанных с преступным миром, легче всего, они шум не
поднимут. Мертвые в полицию не заявят, тем более что тела я
оставлять не стану. История в Порт-Анджелесе не в счет, была бы я
на пустыре одна, то и пепла бы от компашки не осталось.
Летом нам удалось навестить отца. Ездили втроем, провели
чудесных два дня в Мехико. Мне так и не удалось выяснить причину,
по которой родители живут раздельно. Спрашивать в лоб не решилась,
в головы тем более не полезла. После моего ментального сканирования
остается только выжженная пустыня. Наблюдения за ними не пролили
свет на странности, которых становилось все больше. Первым, что
сделал папа, это запретил нам выходить из дома. Вообще. Приехали
поздно ночью и потом потемну уехали обратно. Может отец занимается
незаконной деятельностью, и семья его слабое место, поэтому прячет
и не хочет, чтобы люди знали о том, что мы продолжаем общаться?
Вряд ли это так. Нас могут без проблем и в Форксе найти, живем не
скрываясь. Вопросы, вопросы!
Наступил сентябрь, и снова началась школа. Новость о том, что
семья Каленнов уехала, стала хитом. Белла Свон отсутствовала больше
двух недель, потом стала посещать школу. Выглядела девчонка, как
только что поднятый зомби и вела себя соответственно. Всю неделю,
что я за ней наблюдала, она проявляла все признаки глубокой
депрессии. Ей срочно требовалась медицинская помощь психотерапевта.
Неужели отец не видит очевидного? Я, кажется, обещала себе больше
не спасать неблагодарную девчонку, но смотреть, как страдает
человек, тоже не могла. Дилемма!