Слезая с чердачной лестницы в
очередном подъезде, которым я потеряла счет, меня с силой дернуло
влево. Еле удержалась на месте, да и Олег подхватил.
— Что-то ты совсем никакая, мать.
Тебе, похоже, поиски пора заканчивать.
— Нет, — мой голос прозвучал громко
и пронзительно, я даже сама от себя не ожидала такой тональности, —
Я что-то почувствовала! Туда, — и указала в нужном направлении.
Подхватив меня, словно куклу, Олег
припустил быстрым шагов в нужную сторону. Череда бетонных
коридоров, проемов, комнат закружили в пьяном вальсе. Силы мои были
и впрямь на исходе. Вот же не вовремя... Там девочке плохо, а
приходилось возиться еще и со мной.
Первое, что я услышала, это вскрик
матери. И откуда только силы брала? Третьи сутки без сна... Но она
бегала по всей стройке, впереди нас, выискивая дочь. Такая
материнская любовь не могла не вызывать уважения и сожаления.
И вот, наконец, мы обнаружили место
падения. Меня к краю не пустили, да я и не рвалась. Лишь,
обозначили, что жива. Виктор, парень, что сопровождал нас,
аккуратно слез в проем двери, и оттуда комментировал увиденное.
Оказалось, что у девочки был
открытый перелом ноги. Естественно, она с такой травмой не смогла
подняться на высоту трех метров и выбраться из каменной ловушки.
Даже думать не хотелось, какого страха она натерпелась за эти два
дня в ожидании смерти.
А малолетние ублюдки и не подумали
вернуться и проверить что натворили. Я закрыла ладонями глаза,
пытаясь вспомнить лица, но те расплывались в бесформенные световые
пятна. Если б могла, они бы у меня огребли по всей строгости!
Оставалось надеяться на память и смелость девчонки. Злость,
пожалуй, это был сейчас мой единственный источник, который питал
меня силой, позволяя оставаться в сознании.
Я повела безразличным взглядом вдоль
стены. Увидела грязный колченогий ящик, но мой легкий вес тот
должен был выдержать. Отошла в сторону от общей толпы и аккуратно
присела на него, привалившись к стене. Сама не поняла, как
провалилась, но из сна меня снова подкинуло, я аж на ноги
вскочила.
В комнате стало тесно. Появились
люди в форме, а также спасатели с носилками, на которых лежала наша
потеряшка. Заостренные черты лица, растерянный взгляд, пересохшие,
растрескавшиеся губы. Она выглядела до того юной и беспомощной. Так
остро захотелось пожалеть этого ребенка, что я не смогла удержать
свой порыв. Шагнула вперед, жестом останавливая бойцов, и беря в
руки ладонь девочки.