Гермиона посмотрела на часы.
— Но нам ещё далеко ехать, — заметила она.
— А чего же мы останавливаемся?
Поезд ехал всё медленнее. Шум двигателя утих, зато ветер и дождь
за окном как будто усилились.
Джинни, находившаяся ближе всех к двери, выглянула в коридор. Из
других купе тоже высовывались любопытные.
Поезд дёрнулся и остановился. Судя по звукам в вагоне, с полок
посыпались вещи. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в
кромешную тьму.
— В чём дело? — раздался позади голос Рона.
— Ой! — вскрикнула Гермиона. — Рон, это моя нога!
— Люмос.
Наколдованный мной свет осветил купе.
— Может, авария? — задавался вопросом Рон.
— Не знаю… — Гермиона потряхивало от страха.
Медленно падала температура.
Что-то зашуршало за окном и Рона протирать запотевшее
стекло.
— Там что-то движется, — сказал Рон. — По-моему, к нам спешат
люди.
Дверь открылась, и в купе вошёл Неввил.
— Простите! Вы не знаете, что случилось?
— Привет, Невилл! — Джинни протянул в темноте руку и схватил его
за мантию.
— Садись с нами, а то ещё лоб расшибёшь, если в такой темноте
будет ходить.
Раздалось сердитое шипение — Невилл сел на Живоглота.
— Пойду схожу к машинисту, узнаю, что произошло, — послышался
голос Гермионы.
— Стой! — вдруг раздался хрипловатый голос. Профессор Люпин
наконец проснулся. Все замолчали.
На лице профессора Люпина подрагивал свет от моего люмоса,
освещая усталое, серое лицо. Глаза его, однако, были ясны и
настороженны.
— Оставайтесь на месте. — Голос был всё ещё сиплый после сна. Он
медленно встал и сотворив перед собой пригоршню огня, пошёл к
двери, но та, опередив его, медленно открылась.
Дрожащее пламя в руках Люпина осветило упиравшуюся в потолок
фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто
капюшоном. Из-под плаща высунулась рука: лоснящаяся, сероватая, вся
в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде
утопленника.
То, что было под капюшоном, протяжно, с хрипом не то взвыло, не
то вздохнуло, словно хотело засосать не только воздух, но вообще
всё вокруг.
Присутствующих обдало стужей.
Внезапно я почувствовал как у меня перехватывает дыхание. Мороз
пробирался под кожу, в грудь, в самое сердце. Сердце в груди начало
отчаянно биться, разгоняя теплую кровь, словно пытаясь меня этим
согреть.
Окружение внезапно поплыло, а потом резко пришла тьма. Тьма и
холод. В уши хлынул поток воды. Меня тащило вниз, а в ушах начал
звучать потусторонний вой, который с каждым моментом усиливался.
Откуда-то издалека донёсся жуткий, пронзительный голос.