Усевшись на травку, он достал
новенький «танко-телефон». Синдзи никак не мог привыкнуть к его
внушительному весу.
Он набрал номер и стал слушать
медленные гудки в ожидании ответа.
А безмятежный город не обращал
внимания на своего спасителя: люди спешили по своим делам, на
дорогах — плотное движение грузовых машин, где-то вдали —
полномасштабная стройка. Сзади доносились звуки перемены в школе и
крики со спортплощадки.
— Да? — раздалось из динамика. —
Предупреждаю сразу, мама мне запрещает общаться с незнакомыми
дядями.
Сердце Синдзи готово было выпрыгнуть
из груди. Но ведь это его брат, чёрт побери! Он обязан набраться
храбрости.
— Привет, Отоя.
— О, блудный сын объявился. Привет,
герой.
— Я… — он запнулся.
— «Я, я», что, Синдзи? Хотел спросить,
как дела? Да так себе.
Душа ушла в пятки. Юноша не знал, что
сказать брату. И не такой разговор он ожидал.
— Слушай, — продолжил Отоя, — если
хочешь что-то сказать — говори. Ты же позвонил не для того, чтобы
подышать в трубку.
— Я хотел спросить, как там
Мана.
— Как-как — никак, — в голосе брата
чувствовалось раздражение, но он старался быть вежливым. — Я бы
сказал тебе «сам приезжай, Синдзи, и проведай бедную девочку», да
только сомневаюсь, что она хочет тебя видеть и тем более
разговаривать. Знаешь, она с того дня не проронила ни слова. Ах да,
спасибо, что твои новые друзья о ней позаботились. Наверное, удобно
иметь такие связи.
— Ясно, — Икари-младший удивился,
насколько легко он принял эту информацию. Что-то внутри него уже
было готово к такому развитию событий.
— Мама… ну ты знаешь маму. Она ещё
больше капает на мозги бате. А он разозлился на тебя, Синдзи, очень
разозлился. Он себе места не находит.
— П-почему?
— Ты ещё спрашиваешь? — Отоя был готов
вскипеть, но сдерживал порыв. — Батя верил, что он воспитал тебя
как своего сына. И чуть что, ты у него обязательно попросишь о
помощи. То, что ты сразу ускакал к своему отцу, для него как удар
ножом в спину. Он-то наивно полагал, что его брат будет последним
человеком в мире, к кому ты обратишься.
Синдзи пребывал в шоке, просто
разглядывая пейзаж бурного Токио-3. Похоже, остатки прежнего мира
юноши сгорали дотла. И лежавший перед его взором новый мир —
единственный, которому он нужен.
Все, что для него было ценным,
прекратило существовать, отвергло его. Синдзи наивно полагал, что
это он сжёг мосты с Нагоей, но на самом деле всё обстояло ровным
счётом наоборот.