— Шестьдесят на сорок, в твою
пользу.
— Оно чё, реально того
стоит?
— Ты Сакуре того гигантского мишку
Тедди сможешь купить, ещё на двухподвес подкопишь. Шестьдесят пять
на тридцать пять, кстати.
Выходя из здания, Тодзи почесал
затылок, обдумывая предложение.
— А-а, бьёшь ниже пояса, сволота! — он
слегка хлопнул по спине друга. — Это надо обмозговать!
Кенске довольно кивнул.
— Ну и, куда теперь? — спросил
Судзухара.
Очкарик долго не думал и порылся в
ранце, висевшем за плечами Тодзи. Достал из него армейский бинокль
и приступил к осмотру хребтов, окружавших Токио-3.
— Откуда у тебя эта хрень?
— От моего старика. После Удара
молодому специалисту некуда было податься, а тут ещё я появился.
Семью надо кормить, а хорошо платили только в армии, вот он
записался и несколько лет отслужил.
— Ты раньше не рассказывал.
— Ага, тебе же неинтересны такие
истории.
— Сечёшь, — усмехнулся
приятель.
— Так-так-так, — что-то высматривал
папарацци, — сначала надо понаблюдать за Силами
самообороны.
Тодзи лениво покрутил головой и
кое-что заметил.
— Вон там, — он указал пальцем, —
какая-то зелёная техника.
— Да у тебя глаз-алмаз! — взглянул
Айда на указанное место через бинокль. — Дислоцируют «Тип-90».
Похоже, хотят использовать рельеф местности для...
— Хватит дрочить на технику, оружейный
маньяк. Ближе к сути.
— Они на дороге Отоме, что в районе
Катахира.
— Хребет Нагао. Ещё вон
там.
— Ага. В районе Тарогатаке и
Нагамиеши…
— Хребет Кинтоки…
— Yep. И башни смотрят
в сторону… — Айда развернулся туда, куда направили пушки тяжёлые
машины, — в сторону… ущелья между вулканом Хаконэ и хребтом
Кинтоки. Бинго!
— И чё всё это значит?
— Это значит, что, вероятно, они ждут
нападение Ангела с той стороны, с юго-востока. И у меня как раз
есть козырное место на хребте Кинтоки.
— Ты чё, совсем больной? Там же
военные!
— Не ссы, нас не заметят в такой гуще
леса!
— И Ангел тоже?
— Ангел если войдёт в черту Токио-3,
то пойдёт к центру города, то есть в противоположную от нас
сторону.
— Ты уверен?
— Надеюсь. Я сомневаюсь, что мы ему
будем интересны. Ну, если он не питается несовершеннолетними
мальчиками.
— Лучше целками, я как-то буду
спокойнее.
— А на меня, значит, тебе
плевать?
— Ха! Да он тобой подавится, и тебе
дадут медаль. Посмертно.
Очкарик вовсе не обиделся, а даже
рассмеялся. Тодзи отлично понимал ход мыслей Кенске: получить
медаль за заслуги для оружейного маньяка было бы честью.