«Икари! Надо кое о чём перетереть,
как притащишься в школу! Тодзи».
Синдзи ещё два раза прочитал сообщение
и захотел изменить свое решение: некоторые из сообщений он явно не
хотел читать. Он не понимал, чего теперь от него хочет бугай. Судя
по тону письма, не отблагодарить уж точно.
— Одноклассники? — осведомилась
Мисато.
— Ну, можно и так сказать, — буркнул
Синдзи и убрал телефон.
— Кстати, насчёт одноклассников, —
женщина осеклась, в её голосе звучали нотки неуверенности, что
бывало очень редко, — раз мы решили по возможности без утайки, то
залезь в бардачок и достань папку.
Синдзи настороженно покосился на
начальника, которая включила освещение в салоне, но всё же заглянул
в ящичек, где и вправду обнаружилась папка. Взяв её, он обомлел.
Слово «досье» моментально резануло глаз, а вот какой там номер,
юноша уже и не обратил внимания, ибо на следующей строке
красовалось: «Сакамото Михо».
— Синдзи-кун, — боковым зрением Мисато
заметила, что пассажир подвис и ошарашенным взглядом рассматривает
обложку папки, — по-хорошему, ты о существовании этого досье даже
не должен был догадываться, но уговор есть уговор. Однако я могу
гарантировать, что ты его видишь в первый и последний
раз.
— Что с ней случилось?
У Синдзи в голове пронеслась куча
самых разнообразных вариантов, что могло произойти с беднягой. Не
надо быть детективом, чтобы связать её сегодняшнее отсутствие с
этим досье. Дыхание на миг перехватило. Сознание рисовало одну
жуткую картинку ужаснее другой. Упала и ударилась головой?
Пересеклась с нехорошими людьми, из-за чего пострадала? Что-то
случилось с родителями? Пришлось уехать? Что?
«Нет-нет-нет, это не могло
повториться, как с Маной!»
— Всё в досье, Синдзи-кун. Читать его
или нет — твой выбор, я не заставляю. Но знай — какое бы у тебя
мнение об этой девушке ни сложилось, я могу с уверенностью сказать,
что оно изменится. Как и изменишься ты сам.
— В какую сторону?
— А вот этого я предугадать не
могу.
Синдзи замешкался. Что же там такого
может быть, отчего его мнение о Михо изменится? Тем более он сам?
Это явно не имело ничего общего с теми кошмарными сценами, которые
он себе навоображал. Тогда что? Синдзи поймал себя на мысли, что
ему незачем гадать — ответы вот они, прямо перед носом. Разве не он
хотел знать больше, чем ему полагалось? И чего он теперь ждёт?
Неужели настолько не хотел вторгаться в личную жизнь Сакамото Михо
и узнать нечто такое, что полностью изменит мнение о ней? Или
боялся, что изменится сам и придётся с этим жить?