Синдзи лишь слегка улыбнулся. На душе
становилось тепло от того, что кто-то за него настолько искренне
беспокоился. Конечно, в глубине души ему бы очень хотелось, чтобы
это сказал отец, но грех было жаловаться.
— Как голова, как самочувствие, юный
боец?
— Ну, вроде всё нормально, — протянул
он уставшим голосом. — Как будто ничего и не произошло.
— Разумеется. Рицко же говорила, что
никаких физических последствий от пилотирования «Евы» не
будет.
— А сколько я пролежал?
— Двое суток, — отчеканила она, водя
рукой по сенсорному телефону. — Даже капельницу вон поставили —
никто не знал, сколько ты ещё пролежишь, и не стали
тянуть.
— Ясно. — Пациент хмуро поглядел на
иголку, воткнутую в его левую руку. Это напомнило, что не только он
сейчас в больнице. Ему вдруг подумалось, что он обязан позвонить
Отое и спросить о самочувствии Маны. — Мисато-сан, можно с вашего
телефона позвонить?
Она с любопытством поглядела на
Синдзи, но всё же вручила ему свой гаджет.
— Конечно же. Только знай, что лишнего
об операции или проекте Е тебе говорить нельзя. Ты обязан войти в
положение.
— Нет, я не по поводу всего этого.
Просто…
— Что-то личное? Хорошо. Если хочешь,
я могу выйти.
Синдзи казалось неловким самому
попросить её об этом. Но к счастью, женщина догадалась и вышла из
палаты. Он мысленно поблагодарил её за чуткость.
Однако все попытки дозвониться до Отои
оказались тщетными — кузен не брал трубку. Синдзи вздохнул, быть
может даже с облегчением, что ему не придётся вести тяжёлый
разговор. С другой стороны, он до сих пор ничего не знал о Мане и
из-за этого начинал всё сильнее беспокоиться.
Вернувшаяся в палату майор уже хотела
расспросить Синдзи, кому он звонил, но тот оказался расторопнее и
перевёл тему.
— А что случилось с Ангелом? — вернул
он ей телефон.
— За Ангела можешь не беспокоиться, —
затараторила женщина, — перед тем как ты потерял сознание, каким-то
чудом всё же успел нейтрализовать АТ-поле. Ну а дальше дело техники
— перерыли артиллерией и авиацией такое количество земли вместе с
Ангелом, что его можно было заживо закопать. Если бы он не
самоликвидировался.
— Он сам себя взорвал? — удивился
Синдзи.
— Да. В какой-то момент он сам
взорвался, если можно так выразиться. Сейчас Рицко там со своими
коллегами вытанцовывает и собирает образцы. Я её такой счастливой
не видела уже очень давно. Если вообще когда-то видела. Она тебя,
наверное, расцелует.