Не успел Синдзи спросить о других
«Евангелионах» и их пилотах, как двери одного из лифтов
распахнулись.
— Командующий Икари! —
поприветствовала Кацураги отца Синдзи. Она хотела уже войти в лифт,
но обратила внимание, как юноша отвернулся. Он всем своим видом
показывал, что не хочет ехать вместе с отцом. — Сопровождаю Икари
Синдзи до интенданта по приказу замкомандующего Фуюцки. Мы поедем
следующим лифтом, с вашего позволения.
— Ясно, — только и ответил тот с
безразличным выражением лица и скрылся за дверцами
кабины.
Кацураги такой разлад между отцом и
сыном совсем не радовал. Даже с точки зрения рабочих
взаимоотношений он сулил в будущем возможные проблемы на далеко не
служебной почве. Но что-либо поделать с этим она не могла, ибо не
имела права вмешиваться в личную жизнь. Особенно с учётом её
сложных отношений со своим отцом в далёком прошлом.
Так они и дошли до кабинета интенданта
в молчании, погружённые в свои мысли. У того же было довольно
шумно: с дюжину людей запрашивали различное имущество, перетягивая
на себя одеяло, — всем надо было сдать в срок свою работу. Кое-как
Мисато пробилась до интенданта второго ранга и узнала от него
неожиданную информацию.
— Чего, Гото-сан? Он будет жить один?!
— недоумевала майор на весь кабинет. — Я думала, его поселят к
отцу!
— Таково распоряжение командования, —
оправдывался мужчина, — я всего лишь подобрал наиболее подходящую
комнату в общежитии Геофронта. Ему достаточно удобно будет
добираться…
— Наиболее подходящую? В
Геофронте-то? Тут бараки, а не комнаты, —
фыркнула женщина. — Так дело не пойдёт. Мальчик должен жить в
нормальных условиях.
— Всё нормально, Мисато-сан, —
пролепетал Синдзи. — Я вполне могу самостоятельно жить.
— Ты ещё не взрослый, чтобы жить
самостоятельно, да ещё в таких условиях. Это неправильно, ты не
какой-то там слесарь на найме. Гото-сан, мы ведь можем написать
прошение, чтобы его подселили к отцу?
— Конечно, можете, но вряд ли это на
что-то повлияет…
— Мисато-сан, мне уже
шестнадцать лет, если вы не заметили. Я могу сам распоряжаться
своей жизнью.
— Тебе почти шестнадцать лет,
начнём с этого.
— Может, не стоит влезать в мою личную
жизнь? — внезапно он вспылил.
Но Кацураги это не остановило, и она
решила наплевать на своё намерение не вмешиваться в чужую жизнь.
Ведь речь идёт о бóльшем, чем простой жилищный вопрос.