– Не страшно, – неожиданно выдохнула она и посмотрела на меня полубезумным взглядом, в котором плескалось столько боли, что я невольно вздрогнула. – Собственная смерть не так страшна. Куда страшнее наблюдать, как умирают любимые. Понимаешь ли ты, как больно наблюдать за последним вздохом матери, держа на руках совсем маленького, больного брата, чтобы через час рыдать и над его маленьким трупиком тоже? – плача, спросила девушка. Невольно вспомнила неожиданно оглушающая боль, которую я ощущала совсем недавно, думая, что потеряла двух отцов. Благо, это оказалось ошибкой. Какого было девушке – сложно представить... Видя мою растерянность, Хельга покачала головой и повторила: – Мне не страшно умирать. Я сама заменила все имена в том мешке на свое, – призналась она, смотря мне в глаза. – Я знала, что отец никогда не клал в мешок мое имя, потому я бы никогда не была избранной в жертву дракону. Мне жаль причинять отцу боль, но из всех женщин, лишь я одинока: ни мужа, ни детей, ни братьев, ни сестер… Я не хотела, чтобы другие семьи оставались без любимых. Уж лучше я.
– Ты ведь понимаешь, что на тебе это не остановится? – стараясь отогнать образы, что увидела в ее мыслях, произнесла я и, чтобы отвлечься, порвала вторую веревку. Но девушка сама вжалась в камень, упрямо мотнув головой.
– Двенадцать лет – достаточный промежуток светлой, сытой и счастливой жизни горожан, ради которого не жаль жизни одного человека. Не думай про бога плохо, с его приходом стало лучше. Он защищает нас. До его прихода всегда было так, – она выразительно осмотрелась, указывая на происходящий стихийный хаос вокруг. – Ни еды, ни тепла, ни света. Мой народ почти вымер, но пришел он и пообещал защиту в обмен на жертву. Одна женщина против нескольких семей – не та цена, в которой отказывают за возможность выжить, – дрожащими губами, поведала девушка. – Но отец, как вожак, сомневался и медлил. Это стоило ему жены и сына. После этого бог получил свою жертву и уже на следующий день мы увидели солнце и море с изобилием рыбы, которую прежде было выловить настоящим чудом! Кончились голод и болезни. Прекратились смерти. Двенадцать лет мой народ жил в спокойствии и здравии. Пришло время новой оплаты. И на этот раз это буду я.
– Прости, – выдохнула я. Принимая ее слова и признавая право выбора Хельги, я не могла пересилить себя и свои потребности. Это было выше меня. Я не могла позволить умереть той, чье время еще не пришло, точно так же, как не выносила и обратного. Девушка нахмурилась, а после завизжала, когда я бескомпромиссно схватила ее за руку и потянула прочь от жертвенника.