Там происходила настоящая бойня. Мечи сталкивались со сталью,
заклинания бросались в воздух, крики и стоны наполняли воздух.
Мое тело было настолько напряжено, что я не чувствовал ни боли,
ни усталости. Я чувствовал, как адреналин заливает мои вены и я был
готов сражаться до конца, чтобы защитить своих близких.
От яркого зарева полыхающего пожара мои глаза на секунду ослепли
и как только я проморгался, то увидел, как мой кузен Раман не на
жизнь, а на смерть схлестнулся с одним из противников.
Я недолюбливал его за издевательства надо мной в прошлом, но
теперь у меня есть возможность поквитаться с ним.
Враг очень силен и Раману, вероятно, не справится без помощи. Но
я ведь не собираюсь помочь ему, конечно, нет.
Но черт, он заметил меня и крикнул:
— Алекс! Что ты стоишь братец, помоги мне!
Я снова чертыхнулся и зачем я вообще выходил из своей комнаты,
сидел бы там пока всё не утихнет. А нет же вылез, как благородный
рыцарь.
Сжав губы и перехватив свой кинжал, я бросился в гущу боя. Я
кричал, как лев, готовый отрезать голову каждому, кто станет на
моем пути:
— Держись Раман! Я уже здесь! — крикнул я, когда противник почти
добил его.
И моя рука уже была готова разить врага. В отчаянном прыжке я
повалил неприятеля на землю, но краем глаза заметил, как рядом с
моим кузеном возник еще один боец, очень похожий на первого — он
был одет в черное и вооружен кривой саблей.
Не давая опомниться, я быстро несколько раз вонзил свой нож в
грудь противнику, лежащему подо мной. Он хрюкнул и обмяк, а я
поспешил на помощь к Раману.
— Где Наташа и Мила?! — кричу я на всю округу, мои голос
пронзительно режет воздух и дрожит от гнева., а я отбиваюсь от ещё
двух нападающих.
Один из них занес над моей головой кривой турецкий ятаган — я
успел увернуться и сделать выпад ему в лицо.
Но, к моему удивлению, вместо удара в переносицу мой кинжал лишь
скользнул по его лицу, оставляя на нем неглубокие царапины и залив
глаза кровью.
А второй противник с гневным криком обрушил на меня свое тяжелое
копье, которое должно было пронзить мою грудь, но он тут же упал
сражённый ударом Рамана.
— Там в башне! — запыхавшимся голосом крикнул кузен, указывая на
высокую башню, расположенную с другой стороны двора. — Там Наташа!
И Мила! Они в безопасности.
Мои двоюродные сестры и старая нянечка были единственными
людьми, о которых я беспокоился в усадьбе. Нянечка воспитывала меня
с детства, и я ее любил, как свою бабушку. Она была последним
человеком, которая работала на мою собственную семью из которой я
остался последним из своего рода.