И тот факт, что Анна Зверева за последние два года не выиграла у
меня ни одного спарринга, ничуть не сказался на ее безумном рвении
защищать молодого княжича от любой опасности.
Скорее наоборот.
Правда, прямо нарушить мой приказ не вмешиваться она не могла,
что Звереву сейчас жутко бесило.
Будь ее воля, эта одержимая бы уже пустила усиленную магическую
пулю индусу в затылок, а меня заперла в бункере, в смирительной
рубашке среди мягких стен. Подальше от страшных опасностей этого
жестоко мира.
— Если бежать уже поздно, то тебе же проще будет выполнить свой
заказ, тхаг, — с четким выражением на последнем слове сказал я,
когда пауза затянулась.
Созданное мной свободное окно стремительно закрывалось и уже
совсем скоро здесь будет не протолкнуться от дружинников княжества.
А это не нужно ни мне, ни индусу.
— Ты знал, что именно воин из клана тхагов идет по твою душу и
все равно остался? — сочувствующе покачал головой огневик, —
Позволь заполнить пробел в твоем пустом варварском образовании,
ветряк, и преподать тебе последний урок. Тхаги всегда выполняют
заказ, — ровным наставительным голосом проговорил индус, после чего
стянул с большого пальца массивный перстень и опустил его на
ладонь.
Вспыхнувшее пламя мгновенно расплавило металл, оставив в
пылающей руке огневика лишь камень. Нагретый магическим огнем рубин
вздрогнул и распался на тысячи осколков, придав пламени в руке
индийца размытую форму звериной морды.
— Он из первородных тхагов! — не сдержалась Зверева, и я даже
через наушник услышал щелчок усилителя на ее магической
винтовке.
— Не вмешивайся, — шепнул я одними губами, наблюдая как тхаг
взмахом руки направил уже увеличившуюся втрое огненную морду зверя
себе под ноги.
Широко раскрыв пасть, голова призванного существа сомкнула
огненные клыки на шее дохлого слуги.
Поглощенная человеческая плоть распалась на мелкие магические
кусочки, которые закружили позади огненной морды и последовательно
трансформировались в широкую шею, передние лапы с толстыми когтями,
пятнистую покатую спину и выгнутый огненный хребет.
Не прошло и двух секунд, как голодными рубиновыми глазами на
меня смотрел сотканный из огня зверь, внешне напоминающий местную
гиену.
В нос ударил запах паленой плоти, по окончательно оформившимся
клыкам с шипением стекала магматическая слюна, утробное рычание,
напоминающее адский смех, пробирало до мурашек.