— Мятежники говоришь, — посмаковал вырвавшееся слово директор, —
весьма громкие слова, Тарас, — с нотками угрозы предостерег
Стародубский.
Все еще пышущий раздутыми ноздрями как бык, Суворов хотел было
высказаться в ответ, но, на миг, прикрыл глаза и смог смолчать.
— В прошлом году первый курс закончили всего трое твоих
подопечных из пятнадцати, — продолжил Стародубский ровным голосом,
— в очередной раз меньше, чем у любого другого инструктора. В этом
же году, Тарас, ты решил пойти еще дальше?
— Не тебе указывать Суворову, как готовить офицеров к имперской
армии, Демьян Афанасьевич!!! Род Суворовых занимается этим
поколениями и не потерпит подобных оскорблений от старика в
отставке, который десятилетиями не вылазит из своего уютного
директорского кабинета! — взорвался Тарас Степанович.
Весьма влиятельный и могучий в иерархии Рюриковичей военный род
Суворовых может многое себе позволить, и последнее время именно
Суворовы лоббировали внутри клана мнение, что последнему члену
угасающего рода Стародубских давно пора на покой.
— Вот тут ты не прав, Тарас, — проигнорировав эмоциональную
нападку, хищно улыбнулся директор и тягучий эфир Стародубского
окутал пространство вокруг Суворова и обрушил того на колени, — в
этих стенах указывать я могу сколько и кому угодно.
— Что ты себе позволяешь, старик!!! — вскрикнул Суворов и
побурел от натужных попыток подняться на ноги, — в царском лицее
работают двадцать два члена рода Суворовых! Без нас вся система
подготовки загнется!!!
— Теперь двадцать один, — подчеркнуто равнодушно уточнил
Стародубский, — Тарас Степанович Суворов, сегодня ты перешел черту
и отныне пожизненно отстранен от преподавания в царском лицее, твой
пропуск аннулирован, как и все сопутствующие ему привилегии.
— Как я тогда попаду в свой дом?! — явно намереваясь позже
оспорить произвол директора рыкнул Суворов.
— Это не твой дом, Тарас, а лицейский. Ровно, как и блок с
тренировочным полигоном к нему прилегающий. Не переживай, я найду
достойного жильца, а твои вещи соберут к вечеру.
— Ты не посмеешь!!! — не скрывая ярости взревел Суворов, — я
живу там с десяти лет!!!
— Жил, — исправил его Стародубский и повел рукой, после чего
пара жилистых мужиков в гвардейской форме подхватила лейтенанта
Суворова под руки.
Ни один из тридцати девяти бойцов в серо-черной униформе не смел
перечить высокопоставленному директору Стародубскому из Рюриковичей
и уж тем более, даже в самых смелых мечтах, не помышлял встать на
пути у гвардейцев его высочества.