Разворошить осиное гнездо и сгинуть вместе со всем своим родом.
Наглядно показать молодому императору, что наивная идея очистить от
синдикатов далекий от столицы степной регион невыполнима и
заставить правителя пересмотреть свою сибирскую политику.
И вот прошло восемь лет. Омское княжество крепко стоит на ногах,
его глава князь Сергей Леонтьевич Соколов живее всех живых и
казавшиеся непобедимым злом синдикаты и их пособники предпочли
найти иные пути для своих товаров.
— Доброго дня, молодой господин, Анна Руслановна, —
поприветствовал нас вытянутый седоватый мужичок в смокинге, когда
мы добрались до конца коридора.
— Прохор Семенович, — вежливо кивнул я, остановившись перед
личным телохранителем князя Соколова.
Несмотря на то, что пятидесятилетний Прохор внешне больше
походил на безобидного дворецкого, по силе он не сильно уступал
Березникову, будучи единственным в княжестве одаренным седьмой
ступени.
Зверева же и взглядом не повела в сторону дворецкого, которого
недолюбливала.
Сверившись с часами на цепочке, Прохор Семенович повел рукой и в
двух метрах позади нас опустилась массивная перегородка. Едва
ощутимые вибрации воздуха оповестили о заработавшей глушилке,
блокирующей все сигналы вокруг.
Даже мое «Око сокола» было не способно пробиться через этот
защитный кокон. По крайней мере, не в нынешнем его состоянии.
Убедившись, что глушилка заработала, Прохор снял перчатку и
приложил свою широкую ладонь к стене, после чего матово-черная
дверь за его спиной открылась.
— Прошу, проходите. Князь Сергей Леонтьевич Соколов ожидает вас,
— учтиво проговорил Прохор и любезно указал внутрь рукой в
полупоклоне.
Вот сейчас старик и правда был совершенно неотличим от типичного
дворецкого. Ему это даже шло.
Зверева нетерпеливо нырнула в проход первой и, покачивая
бедрами, направилась прямо к отцу, явно намереваясь выступить с
докладом раньше меня.
— И почему мой телохранитель она, а не вы, никаких манер, —
покачав головой, посетовал я, но соблазнительную походку тигрицы
оценил.
— Таково распоряжение господина, — спокойно ответил вечно
беспристрастный Прохор, а в сторону Зверевой даже не взглянул.
Похвальная выдержка. Во всем княжестве не сыщется мужчины,
способного устоять перед идеальным телом этой бестии. Интересно,
меняется ли меланхоличное выражение лица Прохора, когда старик
сражается?